глядя в эти ледяные глаза, Тина вдруг остро ощутила нереальность и вопиющую неправдоподобность происходящего. Такое могло произойти в голливудском фильме или в одном из безумных романов любимого Бушкова – ну, на худой конец, в Москве, столице всякого и всяческого криминала! Но чтобы в Нижнем Новгороде – провинциальном, несмотря на все эскапады «молодого реформатора», традиционно-замкнутом – не только из-за годами действовавшего статуса «закрытого города», но и благодаря складу характера здешнего народа. Тина не могла подобрать точных слов, просто в голове не укладывалась эта смесь французского с нижегородским, которая начала вдруг разворачиваться вокруг нее!..
Однако, верь не верь, а приходилось признать за факт видимое, слышимое, ощущаемое: дверца рядом с нею открылась, туда просунулся сопровождавший Зою громила, вцепился Тине в плечо и одним рывком выдернул из машины.
Она упала на сырую, утоптанную землю – и сразу увидела возле самого лица пару длинных стройных ног, обтянутых черными блестящими чулками, обутых в отличные черные туфли с какими-то детски-скромными пуговками сбоку.
Тина еще успела удивиться этой внезапной остроте восприятия, потом мелькнула мысль, что такое, как говорят, приходит к человеку в последние минуты жизни, когда и впрямь обостряются все чувства, – и вскочила.
О нет, она не собиралась бросаться на убийц или молить о пощаде. Первое было бы сразу обречено на провал, второе… Второго просто не могло быть – никогда, ни за что, поняла вдруг Тина, и вспышка ослепительной ярости высветила это понимание. Но она не хотела получить пулю лежа, как безвольная, распластанная жертва, потому и поднялась.
Похоже, в этой команде право убивать принадлежало только Зое. Мужчины стояли – руки в карманы, довольно-таки безучастно наблюдая за происходящим.
С трудом оторвав глаза от гипнотизирующего тускло-черного проблеска на стволе направленного на нее пистолета (опять-таки – невозможно, невыносимо было показать им свой панический страх!), Тина обвела взглядом стройку.
Да, место для убийства выбрано удачно. С десяток трупов можно «заховать» – и никто никогда не найдет.
Типичнейший долгострой. Рабочие здесь не появлялись самое малое год – и неведомо когда появятся. Нет никакой надежды, что откуда-то вдруг вывалится какая-нибудь бригада коммунистического труда – разве что из гиперпространства! – или, на худой конец, забредет сердитый сторож. Хотя вряд ли чье-то несвоевременное появление испугает убийц, им проще будет оставить еще один труп, чем отказаться от задуманного.
А чудеса случаются только в кино. Глупо мечтать, что в ворота вдруг ворвется Виталий, который, оказывается, увидел, как Тина садится в незнакомый «Форд», и украдкой преследовал ее, чтобы оказаться в нужное время в нужном месте и спасти ей жизнь. Небось мечется возле дома, звонит в ее квартиру, не понимая, куда подевалась, не зная… не зная главного – Тина была права, тысячу раз права!
Неужели ее хотят убить именно потому, что Виталий
