style="font-size:15px;"> Глядя на то, как щеки, уши и даже лоб Самарина тоже наливаются предательской краской, она почувствовала смесь удивления и легкого злорадства.
– Тихо!
– Что, отмазаться хочешь? Не получится, сам предложил!
– Да погоди ты…
Замолчавшая наконец девушка тоже услышала в кустах какой-то звук, как будто ветка хрустнула… Переглянувшись с пилотом, она вытащила из кобуры пистолет.
– Эй, а ну выходи!
– Тетенька, не стреляйте! То мы…
Ветви окружавших болото кустов захрустели так, будто через них на поляну ломился медведь. Или парочка медведей, точнее – медвежат. Двое мальчишек, оба в широких штанах с бесчисленным множеством карманов и в таких же широких куртках. И оба красные, как вареные раки, пожалуй, куда больше, нежели они с Романом, вместе взятые…
– Мы местные, тутошние. Как увидели, что ваша машинка до болота упала, так и побегли шукать…
– Ваша мама – тетка Одария? – догадалась Лидка.
Мальчишки наперебой закивали.
– А чего в кустах сидели, почему сразу не вышли?
Потупившиеся братья смущенно топтались и ковыряли болотистую землю носками ботинок.
– Да они наши высокохудожественные тексты послушать хотели, вот чего! Верно? – весело спросил Роман, и девушка снова покраснела. Не приведи бог, пацаны все это при матери повторят…
– Значит, так, – строго сказала Лидка, спеша поскорее увести разговор от опасной темы, – отведите-ка нас к себе домой, а то мы, чего доброго, снова заблудимся.
– Нет, сперва я хочу на свою машину посмотреть, – Роман покачал головой.
– А машина ваша в болоте потопла! – радостно сообщил младший из мальчишек. – У нас тута кругом болота! Вот вас тетенька вытащила, а леталку вытащить уж никак не получится.
Ребятишки оказались правы – без специальной инженерной техники «шарк» вытащить бы не удалось. Над поверхностью воды, уже успевшей подернуться потревоженной падением ряской, торчал лишь атмосферный киль да кусок кормы – остальное скрылось в глубине. Роман долго смотрел на истребитель, лицо у него при этом было каменное. Девушка его хорошо понимала: каждый из них относится к своей машине как к одушевленному существу; каждый разговаривает с ней, даже не будучи интегрированным в бортовую сеть, а уж во время вылета, когда компьютер «Акулы» и мозг пилота составляют чуть ли не единое целое…
– Прощай, рыбка.
Лидка незаметно взглянула в лицо товарища: до этого момента она ни разу не слышала, как он называл свой истребитель.
– Дядька, а чому вы зовете его «рыбкой»? – поинтересовался младший мальчик, но старший слегка ткнул его в бок: дескать, не приставай, однако ребенок продолжал в упор смотреть на Романа, и тот ответил:
– Ну, истребитель называется «Акула», значит, рыба… а ласково получается «рыбка»…
– А! – Пацан просиял, будто ему открыли какой-то очень важный секрет, и запрыгал вперед – то на одной ноге, то на другой. Старший
