сих пор практикуется рабство? – поинтересовался Лартин.
– Правда, – горько усмехнулся Релианор. – Хотя официально его нет, но…
– Должники нередко рассчитываются с храмами своей свободой или же свободой своих близких, – вступил в разговор Солерейн, поняв, что товарищ не может найти слов. – Еще чаще заключаются такие контракты, которые равносильны пожизненной каторге. А люди из бывшего княжества на коренной территории Дора не имеют никаких прав.
– Да что говорить, в центральном Доре, со слов местных, не так давно часть народа чуть не вымерла от голода из-за засухи, – вставила свое слово Ралия.
– Но мы же отправляли помощь… – недоуменно произнес король. – Местные чиновники заверили нас, что все в порядке.
– У чиновников, возможно, все в порядке, – хмуро усмехнулся маркиз. – А вот среди крестьян и наемных рабочих мор, и бунты удалось остановить чудом, точнее, благодаря помощи некоторых игмалионцев, которые взялись реально распределять продовольствие через созданные комитеты самоуправления.
Лартин всем туловищем повернулся к Мертвому Герцогу и в упор уставился на него. Тот как-то сник, сгорбился и недовольно пробурчал:
– Нам тогда, если помните, ваше величество, было не до Дора, как раз последствия их же восстания ликвидировали. – Он поднял взгляд на Релианора. – Я прекрасно знаю, что в Доре творится неладное, но у нас недостаточно войск, чтобы навести там порядок с помощью силы. Если вы можете помочь в этом, то мы пойдем вам навстречу.
– С областью Дойн проблем быть не должно, если мы поставим на ответственные посты верных короне людей, – заверил посол. – С самим Дором сложнее. Возможно, потребуется поддержка, по крайней мере, в первое время.
– Нам совершенно все равно, как будет называться полуостров – Дор или Дойн, лишь бы там соблюдались наши законы, и не формально, а фактически. Мы недавно узнали, что там даже молодых визуалов не отправляют в Антрайн, как положено, а отдают в храмы.
– Нас волнует то же самое. – Взгляд Релианора был честным и прямым. – Насколько мы успели понять, законы Игмалиона и княжества очень близки, а расхождения несущественны. Что касается магов, то княжеская династия всегда очень серьезно относилась к их обучению, поскольку князем может стать только настоящий маг. Оба сына Эргисарена удовлетворяют этому требованию. А его дочь – ведающая.
– Настоящий маг? – с недоумением переспросил Лартин. – Что это значит?
– Другое название истинных магов, – проворчала до сих пор молчавшая Эдна.
– Даже так? – взметнулись вверх брови Мертвого Герцога. – И много у вас таких магов?
– Мы знаем об этих двоих, – признал Релианор. – Возможно, есть еще кто-то, но нам они неизвестны.
– Жаль, – огорчился Лартин. – В свете последних событий помощь истинных магов не помешала бы.
– Это еще одна причина нашего приезда в Игмалион, – произнес посол. – По мнению княжны, здесь должны быть настоящие
