продолжала кружиться тройка двухвостых, похожих на летучих мышей машин. Обернулся на ходу к догоняющему Молотову, спросил:
– Вече[8], как считаешь, «Красное Знамя» Стефановский и командир корейцев Ким Ги Ок заслужили?
– Считаю, ты прав, Коба, – приостановившийся на мгновение Молотов поднес руку к глазам «козырьком» и посмотрел на выписывающие фигуры в воздухе самолеты. – Даже я, полный дилетант, понимаю, как трудно подготовиться к полетам с незнакомого аэродрома. Да еще сразу после перелета через половину континента. Согласен, и Стефановский, и корейский летчик свои награды заслужили, – и уже глядя на осторожно спускающихся по трапу кубинцев, добавил: – Вот и наши гости…
Пока гости и хозяева здоровались и рассаживались по машинам, тройка «мигов» продолжала барражировать в воздухе. Проводив колонну, устремившуюся по дороге на большой скорости к Москве, два боевых истребителя и одна «спарка»[9] с ходу, без стандартной «коробочки» приземлились на том же аэродроме и зарулили на специально подготовленные стоянки.
Неторопливо поднялся длинный фонарь учебно-боевого МиГа-29 и прямо к собравшимся поглазеть на невиданную машину авиаторам вылез, быстро соскочив со стремянки, громадный детина с бочкообразной грудью, обтянутой, несмотря на жару, странным комбинезоном. Известный всему ГЛИЦ летчик Стефановский покровительственно осмотрел присутствующих, потом сделал несколько слегка заплетающихся шагов и покровительственно похлопал по плечу высадившегося из второй кабины невысокого, крепко сбитого азиата, корейца или, возможно, китайца.
– Ну, ты молоток, друг, – заявил он улыбающемуся летчику, – летаешь на ять!
– Что за машина, товарищ подполковник? – спросил кто-то из толпы. – Из будущего?
– Ну, ребята, на какой только технике мне летать ни приходилось… – он аж зажмурился от удовольствия, словно гигантский кот, наевшийся сметаны, – но это, я вам скажу, что-то! Ласточка, а не машина! Вираж – песня! Управляется – держите меня четверо! Мановением мизинца, без всяких усилий! А машина – наших корейских товарищей. Давайте я вас познакомлю, все равно ждать, пока транспортник с их технарями прилетит…
Лейтенант пил чай. Крепко заваренный, почти черный на цвет чай из металлической кружки с нанесенной на нее непонятным способом надписью: «Лейтенанту Кижеватову от бойцов ЧОП «Фрида». Название этого самого ЧОПа лейтенанту категорически не нравилось. Впрочем, как и сама идея частных армий, практически мгновенно вырождающихся в банды. Но тут уж ничего не поделаешь, некоторые вещи надо принимать как они есть. Зато бойцов, подаривших кружку, сделанную из нержавейки, но очень легкую и, самое главное, не греющуюся, но хорошо удерживающую тепло внутри, он вспоминал постоянно. Как и их командира – Василия Нестеренко, и самого «хозяина» доморощенного «осназа» и целого завода. Почему «хозяин»
И.В. Сталин был в дружеских отношениях с В.М. Молотовым и часто называл его Вече, Вячик, Вяче. Тот в свою очередь был одним из немногих, называвших Сталина прилюдно партийным псевдонимом Коба.
Жаргонное название двухместного учебно-боевого варианта истребителя.
