объявляли.
Абрам вздохнул:
– И шо? Немцы тю-тю, так какая другая лярва вылезет. Чего хорошего нету, а врагов у нас всегда навалом. Вам, может, вместе воевать придется. А у этого, – рядовой кивнул на Дрюху, – зубы выбитые. Толком и сухарь не сгрызет. Так и помрет голодным.
Беззубый испуганно дернулся, очевидно, представив муки голодной смерти.
– А мы шо, против? – пробурчал Чубатый. – Всегда так было, шо Холодная с Лысой махались. Можем и без стыка решать. Если Лысые первыми не полезут.
– Лысая, Холодная… У вас даже город один, не говоря уже о стране, – покачал головой сержант и хмуро добавил: – Всё! Разбежались на хрен, шантрапа!
Но Венька не слышал ни аргументов сержанта, ни неуверенных оправданий хлопцев. И едва замечал боль вокруг глаза, в боку и почему-то в правой ягодице. «Аврик приехал! Аврик! В отпуск, наверное. Ему же еще служить и служить! Как здорово! Венька должен ему столько рассказать! Про депо, про велосипед, про Степаныча! И что его наградили! Сейчас!.. Аврик!»
Когда, наконец, «холодранцы» убрались восвояси, хлопец, вцепившись, словно в детстве, в руку брата, потащил того домой, на Черниговский, от радости и не заметив, что сержант, сплюнув по поводу некоторых дурней, поднял брошенный велосипед и покатил за братьями.
– Товарищ Поликарпов, проходите, – вежливо предложил личный порученец Берии, распахнув дверь. Николай Николаевич поднялся и, столь же вежливо поблагодарив майора ГБ, прошел в кабинет. Стоявший у стола нарком немедленно сделал несколько шагов навстречу и поздоровался. Пожав протянутую руку и слегка расслабившись, кажется, сегодня о возможном аресте можно забыть, с обвиняемыми так не здороваются, Поликарпов оглядел кабинет. С удивлением обнаружил сидящего в углу с настороженным видом смутно знакомого человека южноевропейской наружности в дорогом, пошитом по фигуре, но сильно помятом костюме, словно долгое время хранившемся где-то на складе. Было заметно по взглядам, которые он бросал на свой пиджак, что мужчину это очень смущает.
– Вы, если я не ошибаюсь, знакомы, – словно только сейчас вспомнив о сидящем, с улыбкой повернулся к сидящему нарком. – Не так ли, Роберт Людвигович? Николай Николаевич?
«Это же Бартини, – неожиданно вспомнил Поликарпов. – Итальянский авиаконструктор, вроде бы арестованный и расстрелянный, по слухам. Жив, значит. Но явно «оттуда»: худой, да и костюмчик…»
– А вы садитесь, пожалуйста, товарищ Поликарпов, где вам удобнее. Разговор у нас долгий будет, – добавил Берия, полуобернувшись.
– Вы уже знаете, что наша страна перенеслась в будущее и в настоящее время находится во враждебном окружении, опередившем нас на семьдесят лет, – начал он, усевшись и дождавшись, когда Поликарпов тоже выберет себе место за столом. – Благодаря помощи наших друзей мы уже получили систематизированные сведения по многим вопросам. В том числе по войне в воздухе и развитию истребительной
