стал тверже, из него пропала былая любовь и нежность, пропали краски, на их место пришла жестокость.
Человек резко дернулся, вырываясь из цепких объятий, глаза его расширились, рот исказился в немом крике ужаса и отчаяния… Его матери больше не было, на ее месте оказался полуразложившийся труп.
– В чем дело? – Череп с неровными кусками серой плоти повернулся к нему, и мерзкое, длинное, блестящее, обладающее множеством лапок и усиков насекомое быстро протащило свое длинное тело из одной пустой глазницы в другую. – Уже не хочешь моих объятий? – Смех, похожий больше на скрежет ржавых цепей, заставил человека вздрогнуть.
Он развернулся в попытке убежать, подгоняемый леденящим кровь смехом, и увидел перед собой семь алых плащей…
Магистры ордена Зари развернулись, одновременно шагнули к нему, в руках у них появились горящие мечи…
Когда семь пылающих клинков пронзили его плоть, человек с воплем вскочил с влажной от пота постели, уставившись покрасневшими, горящими безумным блеском глазами прямо перед собой…
Рональд проснулся оттого, что упал с кровати. Потирая ушибленную голову, юноша встал и огляделся – он находился в той же чистой и аккуратной комнате, на втором этаже таверны. Парень умылся, вытерся сухим, мягким, пахнущим какими-то травами полотенцем. Снова он словно присутствовал при событиях, которые виделись ему во сне.
С первым сном все было более-менее понятно: известие о смерти одного из магистров потрясло юношу. Бренден де Тольд был человеком с острым умом, крепкой, непоколебимой верой в Свет и добро. Он, как и все магистры, представлялся юноше нерушимым, словно скала. Наверное, именно поэтому смерть одного из них так впечаталась в его сознание, пошатнув его мировоззрение. В голове не укладывалось, что какие-то шаманы способны совладать с воином Света. Может, именно поэтому разум юноши и породил этот сон, где магистр Бренден пал при очень загадочных обстоятельствах… подумать только – чернокнижники; последнего из них видели более двадцати лет назад, во время покушения на императора. В тот памятный день лорд Мортимер Драуг закрыл правителя своей грудью от магии чернокнижника и, умирая, пронзил проклятого колдуна своим клинком. До этого инцидента тех, кто использовал темную магию, не видели в Хагенроке.
Теперь же Рональду приснилось и вовсе непонятно что. Он даже не разглядел лица человека, что метался на простынях. Юноше показалось, что этот сон снится ему не первый раз. Но ничего конкретного он вспомнить не мог. Размышления Рональда прервал стук в дверь, которая, впрочем, тут же открылась, и взору парня предстал рыжебородый хозяин таверны.
– Встал уже, – улыбаясь, сказал дворф. – Ну, стало быть, спускайся, перекусим. – Не дожидаясь ответа, Драг развернулся и пошел дальше по коридору, даже не подумав закрыть за собой дверь.
Рональд вздохнул и принялся поспешно одеваться. После чего, подхватив мешок с вещами и плотно закрыв дверь комнаты, он спустился в общую залу.
– Готов к приключениям? – Фаргред
