смешалась. «Если есть дочь, то есть жена. А кольца на пальце нет», – пронеслось у нее в голове. Она вспоминала, как Юля Нестерова учила ее распознавать женатых мужчин: «Если у него деньги по карманам, то не женат, если все в одном кошельке – точно жена есть!» Светлана решила не пропустить момент оплаты счета. Нащокин расплатился кредитной карточкой. Официантка, увидев ее, уважительно наклонила голову.
Из ресторана они вышли в мокрую февральскую метель. Светлана куталась в свою любимую шубу, Михаил Семенович поддерживал ее за руку. Нащокин довез ее до дома, помог выйти из машины и проводил до подъезда.
Отец встретил ее недовольным бурчанием, мать внимательным взглядом. Но она молча прошла в свою комнату. «Он симпатичный. Только без своего «пирожка», – подумала она, засыпая.
Михаил Семенович ехал не спеша по зимней Москве. Домой не хотелось. Что-то в этом вечере было такое, что не хотелось перебивать дежурными семейными репликами, мелкой грызней и житейскими проблемами. Жена Алина, с которой у него давно не было никаких отношений, не могла взять себя в руки и перестать наконец предъявлять претензии. А претензий было много. «Во-первых, ты бабник. Ты всегда гулял, а теперь совсем совесть потерял. Во-вторых, ты все деньги тратишь на свои книги. Кому нужны эти собрания сочинений? А деньги, живые деньги, нужны всегда! И еще. Ты собираешься дочери квартиру покупать? Ты что же думаешь, я с ней, взрослой уже девицей, буду вместе жить? И не надейся. Она тогда в твою поедет. А ты поступай как хочешь!» – Все это Алина выпаливала одним залпом. Потом уже, немного успокоившись, жена старалась помириться. Но отношения за долгие непростые годы были безнадежно испорчены. Они отвыкли спокойно разговаривать, отвыкли жалеть друг друга и беречь. Врагами они еще не стали, но и дружбы или крепкой привязанности уже не было. Жили они пока вместе – до решения квартирного вопроса. В общем, Михаил Семенович домой не спешил. Он кружил по тихим улочкам центра, вырывался на широкие проспекты, вдоль которых цугом шли машины, убирающие снег, потом опять возвращался на бульвары и набережные. Ему хотелось, чтобы в доме все заснули и не испортили впечатления от сегодняшнего вечера. И ему очень не хотелось ругаться. Душа его была полна умиротворения и нежности.
На работу Светлана опоздала. Вставать не хотелось, не хотелось в спешке собираться, давиться горячим кофе, толкаться в метро. И очень не хотелось выходить в утреннюю темноту. «Позвоню, скажу, что заболела», – подумала она и уснула. Когда она открыла глаза, в окно заглядывало хмурое небо. Февраль, капризный месяц, сыпал мокрым снегом. Светлана несколько минут внимательно разглядывала серые хлопья облаков. Она любила так поваляться, мысленно побродить по минувшим событиям, предстоящим делам, прислушаться к себе. Сегодня Светлана с удовольствием посмотрела на хмурое небо. Она вспомнила вчерашнюю ночную метель, сильную руку, которая бережно ей помогла сесть в машину, крупную мужскую фигуру, которая терпеливо дожидалась, пока она войдет в лифт, охраняя ее от неприятных случайностей. «Все-таки надо иногда ходить на свидания!» – подумала Светлана. Она суеверно не стала анализировать
