станом, участвовала во многих праздниках, в своём танце восхваляя богов. Её движения были стремительными и яростными. Подобно дикой грациозной кошке в танце принцесса могла заворожить любого, извиваясь в потоках ветра и музыки.
Но царевна все же никогда не являлась той расчетливой обольстительной и жестокой, как о ней рассказывали. Окружающий мир её пугал, она хотела спрятаться от него. Основной причиной страха и нежелания быть среди людей, несмотря на свой титул и социальный статус, являлась её красота. Слишком красивая и слишком мудрая, нелюдимая, решительная, дерзкая. Ей льстили комплименты, она учтиво принимала внимание мужчин. Однако они в ней не вызывали никаких чувств. Мегара поразительно хорошо разбиралась в людях, ощущая на подсознательном уровне, кто перед ней стоит. Будто сама богиня мудрости Афина поцеловала ее в колыбели.
Внешность воистину обманчива. С виду хрупкая и беззащитная, внутри – настоящий боец. Мегара, еще будучи маленькой девочкой, попросила у отца обучить её мастерству владения клинком, стрельбе из лука, а также умению драться. Царь Креонт сначала умилялся её просьбе, но потом понял, что девчонка не шутит. Тогда он сам стал ее обучать, рассказывая великие тайны военного мастерства. Она впитывала всё как губка, желала учиться еще и еще, до полуночи отрабатывала удары, пока отец грозным тоном не приказывал идти спать. Мегара ничего никогда не боялась. Но если даже страх закрадывался в ее сердце и обвивал его, подобно питону, то ощущение риска подстёгивало её. Ей всегда было интересно проверить свои способности на прочность. Она училась всему жадно. Ее интересы в корне отличались от тех, какие присутствовали у представительниц голубых кровей, например, у ее сестры. Креонт порой шутил, что иногда ему казалось, будто Мегара рождена от Ареса.
С семи лет её излюбленным оружием стала махайра, она любила сражаться на двух. Стрельба из лука давалась сложнее. Из-за хрупкого телосложения натянуть тетиву было не так уж легко. Лишь в тринадцать лет она полностью овладела луком, в этом ей помогла страсть к охоте. Отец обычно брал ее с собой, так как видел, что в стенах дворца ей бывает невыносимо. Она не понимала, почему люди способны завидовать и распускать грязные сплетни за спиной. И словно молодая львица среди гиен, Мегара непоколебимо выполняла свои обязанности, одевая маску безразличия и циничности по отношению к тем, кто это делал.
Известно, что земля полнится слухами. Алкид догадывался, что многое о ней было приукрашено. Некоторые факты опущены. Но о красоте ее не лгали, в этом он лично убедился, когда увидел, как она танцевала. После очередной тренировки еще до победы над киферонским львом Аргий взял его с собой на праздник в честь Диониса. Глаза Мегары таинственно сверкали, как изумруды. Очи ярко смотрелись на фоне бледной аристократической кожи и темно-каштановых длинных вьющихся волос. Точеная фигура в золотых пластинах, прикрывавших грудь и бедра, при блеске Луны и горящего огня становилась похожа на статую из слоновой кости.
