водой. Опустив поднос на край стола, девушка поставила одну тарелку перед Леонардом, другую передо мной.
– Благодарю – проговорил я, но девушка словно и не заметила этого. Она наполнила оба стакана водой, после чего поставила их рядом с мисками, а графин между нами.
– Спасибо Анжелика – поблагодарил ее Леонард – Можешь быть свободна. Сегодня вечером у тебя будет дополнительный час личного времени.
Девушка быстро откланялась, так и не подняв на нас глаз, и покинула помещение.
Почуяв запах еды, Яркий вернулся ко мне и, бесцеремонно запрыгнув на колени, стал принюхиваться к каше, от которой поднимался пар. Я взглянул на Леонрада, как бы спрашивая разрешения, он лишь пожал плечами.
– Кажется, его наша кухня привлекает больше чем тебя. Должно быть, он еще не успел вкусить богатой и изысканной жизни.
Я дал Яркому кусочек хлеба, и тот, схватив его обеими лапами, словно бельчонок, стал жадно поглощать пищу.
«Да ты сильно проголодался, малыш» – подумал я, сделав вывод, что этот голод является следствием недавнего сражения, в котором Яркий принимал активное участие, и теперь зверьку необходимо восполнить силы, после использования своих невероятных способностей.
– Если ты не собираешься есть, Клифф, то прошу, рассказывай, в какие неприятности ты влез.
И я рассказал. Рассказал все, без утайки. Не видел смысла лгать Леонарду Марбэту, этот человек слишком хорошо чуял лож.
Я начал рассказ с того, как повстречал Яркого на кладбище прошлым утром, но когда дошел до второй встречи с Никой Томас и ее рассказе о Вилорде Стриксе, в комнату вошел тот самый клирик, который встретил меня в соборе.
– В чем дело? – нахмурился Леонард, до того внимательно слушающий мой рассказ, не перебив ни разу.
– Там констебли, ваше святейшество. С ними гвардейцы. Просят вас.
– Вот за мной и пришли – заключил я.
Леонард поднялся и, вытерев салфеткой губы, сказал.
– Не будем же заставлять их ждать.
Он обошел стол и, уходя, бросил мне через плечо:
– Побудь пока здесь, Клиффорд.
Однако я следовать его наказу не собирался. Как только клирики удалились, я опустил тарелку с остывшей кашей на пол, и Яркий жадно на нее набросился.
– Посиди-ка здесь, дружок. Никуда не уходи, ты понял?
Не смотря на то, что Яркий казался всецело поглощенным пищей, я был уверен, что он услышал и понял меня.
Я довольно хорошо знал внутреннее устройства этого собора и помнил, что выйдя из обеденной комнаты верховного клирика, можно было прямо по коридору, мимо лестницы, и оказаться на балконе, выходящем в главный зал. Туда-то я и отправился.
– Спасибо что уделили время, ваше святейшество – услышал я голос Теодора Стрикса, когда подобрался к двери, ведущей на балкон.
Я аккуратно приоткрыл ее, но выходить не стал, а вместо этого опустился на пол и, прислонившись спиной к стене, стал слушать разговор.
– Я всегда готов оказать помощь любому вошедшему в эти двери,
