«слово», чтобы обозначить себя.
– Дружище, ты не вовремя.
Оскар ненавидел промедление, сейчас каждая минута на счет. Чем раньше он позвонит, тем скорее получит информацию.
– Я только что столкнулся в коридоре с той девушкой, Машей, – ему показалось, что в голосе друга слышался упрек.
– И? Борь, без нотаций, ты мне не чертова мамочка, уж прости.
Его бесило, что некто, пусть и лучший друг, пытается диктовать правила поведения. Моралист тут нашелся, да Артёмов сам себе хозяин!
– Ты видел, в каком подавленном состоянии она была? Что бы ты ни делал, умоляю, прекрати. Найди другую жертву, которая на самом деле будет этого хотеть. Вон хотя бы Марину.
– Слушай, – он понимал, что сейчас наступит на больную мозоль, но не мог иначе: – Я же не лезу к тебе с требованием полностью вычеркнуть из своей жизни Камилу. Думаешь, не знаю, что ты снова попал на ее удочку и простил все грешки, принял обратно?
Другу нечего было ответить, потому что правда всегда бьет слишком больно. Да, он далеко не ангел, но в советах тех, кто сам не может привести свою жизнь в порядок, не нуждается.
– Когда же ты стал такой редкостной сволочью, друг? – риторически спросил Боря и бросил на стол папку. – Документы на подпись.
Зам больше ничего не сказал, повернулся к нему спиной и подошел к двери.
– Ты прекрасно знаешь, когда.
Борис даже не обернулся, но Оскар знал, что друг отходчивый, и уже через пару часов они снова зароют топор войны в каком-нибудь баре за стаканом виски.
Так не вовремя проснулась та малая часть совести, что еще осталась у него и мешала связно думать. Мужчина снял трубку, но из-за внутренних колебаний никак не мог набрать номер. Может, Борька прав, и стоит отпустить ситуацию, найти другую жертву?
– Да пошло оно все лесом!
Какого черта он кому-то что-то должен? Девка сама подписала себе приговор, когда стала давать отпор. Вот подчинилась бы сразу, глядишь, его и не переклинило бы так сильно. Он жал на кнопки с какой-то маниакальной решимостью, словно от этого зависела вся его жизнь. Спустя пару гудков, ему ответили:
– Слушаю.
– Русик, у меня к тебе дело на миллион.
– Оскар, черт тебя подери, сколько лет, сколько зим! – детектив рассмеялся в трубку. – Миллион – это хорошо. Выкладывай.
Да, много времени прошло с их последнего общего дела. Артёмов обычно поручал подобные вопросы начальнику службы безопасности, но дело Мышки требовало особой скрытности. Меньше знают, крепче спят.
– Есть у меня в компании одна особа. Хочу, чтобы ты нарыл на нее абсолютно все, что только сможешь, любое грязное белье. Что-то, за что потом можно зацепиться. Имя, адрес – все есть, скину тебе почтой. Возьмешься?
– Не вопрос, для тебя все что угодно. Какие сроки?
Вот что ему нравилось, так это преданность своему делу и безотказность. Но, даже не это
