трудно выдержать зов их эротичности, не поддаться желанию заключить их в объятия, когда они поют свои песни! Никто из людей никогда так не пел! Но я должен только смотреть и изучать. Только смотреть и изучать, – пробормотал Джон.
Все затихли и какое-то время молчали, созерцая охваченное волнением лицо Джона. Первым решился нарушить тишину Саймон.
– Расскажи про импотенцию сатиров, – ухмыльнулся он.
– Да. Их неугасимая эрекция и маниакальная одержимость женской красотой проистекает из того факта, что они не могут совершить половой акт и вынуждены бесконечно мучиться от терзающей их эротической энергии!
– Разве они не опасны?
– Опасны. Они все чертовки опасны.
– Но как же вы тогда не боитесь изучать их?
Джон отмахнулся от вопроса Джессики, как от ничего не значащей глупости.
– Это целый мир, – произнес он, ни на кого не глядя и в этот миг напоминая сумасшедшего. – Проклятое измерение, вобравшее в себя все наши пороки, всю силу животной страсти и подсознательного стремления раствориться во всесильной природе!
– Но откуда же они взялись? – Джессика была целиком поглощена завораживающим рассказом Джона.
Джон будто вышел из транса и посмотрел на подругу Саймона осмысленным взглядом.
– Думаю, мы этого никогда не узнаем, – ответил он.
– Но вы же проводите с ними так много времени. Я слышала, что часть из них обладают разумом и речью. Они сами не говорили вам, откуда они произошли?
Джон усмехнулся.
– Их это не интересует. Они просто живут. Мне порой кажется, что мы и демоны лишь жалкая пародия их яркой и чувственной жизни…
– Ха, пародия? – Саймон встал на свой любимый конек. – Не спеши покупаться на эти бредни, Джесс! Это они какая-то кривая пародия на нас. Скажи-ка, на каком языке они разговаривают?
Джессика переводила любопытный взгляд с Саймона на Джона.
– На человеческом, – нехотя ответил тот. – Да, у них нет своего языка, и что?!
– И своей культуры! – добавил Саймон.
– У них такая культура, что… – начал было Джон.
– Ну да, ну да, которая целиком вращается исключительно вокруг людей и демонов. Они же испокон веков только тем и занимались, что пугали и губили нас!
Эдмонд подумал, что выпитый алкоголь все-таки заставил Саймона покрасоваться. Это выглядело забавно для человека, знающего историю появления в голове спортсмена всех этих мыслей. Когда-то именно Джон рассказывал им особенности жизни нечистой силы за этим самым столиком. И вот теперь его же слова и проливает ему на голову псевдоинтеллектуальным дождем Саймон.
– И как же ваша дама сердца отпускает вас ко всем этим нимфам? – спросила Джессика осторожно.
– Его дама сердца сидит на берегу Темного озера вот с таким хвостом! – расхохотался Саймон.
– К сожалению, у меня
