style="font-size:15px;"> – Спасибо.
– Гххм, давайте перейдем к сути конфликта. Вы признаете, что применили по отношению к человеку по имени Ллойд Ворфстоун поражающее заклинание?
– Я не знаю, как его зовут, – ее голос мгновенно похолодел. – Но, наверное, это он. Признаю.
– Ллойд попал в лазарет на недельный курс восстановления из-за повреждения верхних слоев ауры и локальной потери жизненной силы. Такая травма может быть следствием применения исключительно боевого заклинания. Более того, использовать силу для разрешения конфликтов в принципе недопустимо! Потому должен вас спросить: для чего вы так поступили?
– Этот человек оскорбил меня.
– В чем выражалось его оскорбление? Можете вспомнить конкретные слова?
– Он сказал, что я – чудовище… или монстр… Что-то в этом роде.
– Его слова больше касались демонической расы или относились лично к вам?
– Не знаю, – она пожала плечами.
– А как вы сами полагаете, почему он назвал вас чудовищем?
– Он испугался. Это было неделю назад, и у меня чуть удлинились клыки. Он заметил это в столовой и закричал, что я отъявленный вампир и хочу выпить его крови. У меня болела голова из-за всех этих… ну, перед полнолунием бывает… И не было сил сдерживаться. Потом мне объяснили, что его прабабушку выпил до дна один демон.
– Ясно. Что он еще говорил?
– Ну, он называл меня нереидой.
– Нереидой? – усмехнулся инспектор.
– Эта такая ведьма, которая приманивает путников соблазнительным телом и сладким голосом, а затем пожирает.
– Я знаю, – автоматически отозвался Эдмонд.
– Утверждал, что моя красота поддельная, что я околдовываю мужчин.
Эдмонд не смог сдержать улыбки при прослушивании весьма распространенных страхов.
– В нашем обществе люди и демоны живут вместе не такой долгий срок, – инспектор перешел на менторский тон. – Всего пару поколений. И в памяти еще свежи разные предания и небылицы. Особенно в отношении высших демонов. Но вы должны были написать на него жалобу в Дисциплинарный комитет, а не поражать боевым заклятьем! К тому же вы сами сказали, что его слова были обусловлены чувством страха.
– Знаю, но я устала с детства видеть в глазах людей страх и ненависть. Просто накипело.
– Какие еще оскорбительные выражения он употреблял в отношении вас?
– Я не собираюсь озвучивать его слова. Они мне глубоко противны, – ее рот скривился в гримасе омерзения. – Спросите сами у этого демонофоба!
– Обязательно спрошу. Но мне очень важно видеть, что вы раскаиваетесь в содеянном.
Сильвия не ответила.
– Мисс Тэнтоурис, поймите, мне нужно собрать материал. Чем больше там будет его оскорблений, тем больше шансов найти вашему поведению оправдание и исчерпать конфликт без последствий.
Сильвия сжала губы, которые периодически завладевали вниманием инспектора,
