обороне Отечества: «О, мне можно гордиться именем россиянки!»
По мере развития хода событий обрисовывались личности русских полководцев 1812 года, тесно связанные с крупнейшими боевыми эпизодами и незабываемыми актами мужества. Так, 11 июля генерал Раевский в разгаре упорного боя с маршалом Даву за подступы к Могилеву взял за руки двух своих сыновей-подростков и пошел с ними на неприступную батарею при Салтановке, закричав войскам: «Вперед, ребята!.. Я и дети мои укажем вам дорогу». Войска бросились за ним, и батарея была взята. Пушкин писал об этом в 1829 году в некрологе генерала Раевского.
Могло запомниться также имя участника суворовского похода в Италию генерала Милорадовича, который принудил французское командование заключить перемирие на 24 часа для вывоза из Москвы обоза и оставшейся артиллерии. А через месяц тот же Милорадович заявлял начальнику французского авангарда Мюрату, что в России война с французами разрослась в народную войну.
Уже к концу сентября стало ясно, что план оборонительной кампании привел к намеченным результатам. «Неприятель, теснимый и вседневно поражаемый нашими войсками, вынужден был очистить Москву 11 (23) октября», – сообщали очередные реляции.
«Россия спасена!» – воскликнул Кутузов.
«Какое взамен слез пошло у нас общее ликование, когда французы двинулись из Москвы!» – записал в своих мемуарах Корф.
Через девять лет, в момент смерти Наполеона, Пушкин увековечит могучими стихами истоки гибели завоевателя, восходящие к осени 1812 года:
Оцепенелыми руками
Схватив железный свой венец,
Он бездну видит пред очами,
Он гибнет, гибнет наконец.
Бежат Европы ополченья!
Окровавленные снега
Провозгласили их паденье,
И тает с ними след врага.
В победе русских Пушкин видит «длань народной Немезиды».
Но уже в 1812 году в сознании подростка слагается представление об идеальном полководце, освобождающем Родину от иноземного нашествия. Поднявший на новую высоту боевую славу русского народа, Кутузов навсегда останется в сознании Пушкина национальным героем, образ которого он отчеканит через два десятилетия в победный барельеф неизгладимой четкости и мощи.
В осенние месяцы 1812 года на всех путях неприятеля разгоралась партизанская война, начавшаяся еще под Смоленском. Незадолго до Бородина Кутузов дал подполковнику и поэту Денису Давыдову небольшой отряд гусаров и казаков для набегов в тыл врага. Всадники с помощью вооруженных крестьян стали наносить страшные удары французам. Пушкин уже в лицее высоко ценил поэта-партизана за «резкие черты неподражаемого слога» и даже говорил впоследствии, что «в молодости старался подражать Давыдову в кручении стиха и усвоил себе его манеру навсегда». В 1816 году в стихотворении «Наездники» он изображает давыдовских партизан.
Еще 27 октября 1812 года Александр Тургенев писал П. Я. Вяземскому, что зарево Москвы
