присел на свободный стул и оглядел гору капусты на столе, которая стараниями королевского шута постоянно увеличивалась. Жак выглядел совсем не так, как в тот воскресный вечер, и теперь вполне соответствовал своей профессии. Вот, значит, какой он на самом деле, если его не огорчать и не пугать до смерти. Веселый, улыбчивый, общительный и наверняка большой шутник, раз достиг таких высот в своей профессиональной деятельности. А кто бы мог подумать… и Огонь у него слабенький, хотя для шута большего и не надо. Но когда они виделись впервые, он больше походил на вора. Тень у него солидная, неплохой должен быть вор. Да и Луч не хилый такой. С таким Лучом, да еще и с магическими способностями, из него вышел бы особо образованный и хитроумный вор, цены б ему не было. И чего ему пришло в голову избрать путь барда? Или именно из-за своих воровских талантов он так по-крупному встрял в Мистралии, что навеки зарекся этим заниматься?
– А что вы такое интересное готовите? – поинтересовался Кантор, утаскивая пару кусочков капусты.
– Борщ, – пояснил Жак. – На Ольгу напало хозяйственное настроение. Она устроила грандиозную уборку, а затем решила вдариться в кулинарные эксперименты. Ты как, насчет незнакомых блюд, рисковый парень?
– Обожаю экзотические кухни, – заявил Кантор, принюхиваясь к ароматному мясному запаху из кастрюли. – Это что-то из другого мира? Где-то я уже слышал такое название. Ах да, помню, был у меня один знакомый переселенец, который жаловался, что какого-то овоща не хватает для борща.
– Это наше национальное блюдо, – пояснила Ольга. – Только придется свеклу заменить тарбой, а помидоры – вельбой. Посмотрим, что получится.
– Получится борщ по-ортански, – хихикнул Жак. – Принципиально новое блюдо. А если хотела чего-то совсем домашнего, надо было щи сварить.
– Я не люблю щи, – заявила Ольга.
– Ты их просто не умеешь готовить, – возразил шут. – И вообще, раз уж это борщ по-ортански, он должен быть с плютом, а не со свининой.
– Вареный плют – это испорченный продукт, – не согласилась Ольга. – Плютов надо жарить.
– Видал специалиста? – хихикнул Жак, подмигивая Кантору и кивая на девушку. – Кстати, единственная из переселенцев, кто ест плютов. Я, если ты не слышал, обычно занимаюсь их адаптацией. Не плютов, а переселенцев. Так я с ними всегда экспериментирую: сначала кормлю плютами, а потом показываю, как это блюдо выглядело при жизни. После этого обычно все шарахаются, кричат: «И я съел эту жуткую ящерку?» – и больше в рот не берут.
– Не понимаю, – пожала плечами Ольга. – Ну и что? Ну, ящерка, ну, жуткая, так вкусная же. Мне гораздо труднее есть кроликов. Они симпатичные, и их жалко. А что, Тереза тоже плютов не ест?
– Даже смотреть не может, когда их ем я.
– И Марк тоже? Он вроде как-то попроще…
– Марк полагает, что ящерку можно есть только тогда, когда больше нечего. А поскольку он не голодает, то до плютов дело не доходит.
– А ты и госпожу Гольдберг плютами кормил? – не
