будущего накануне отлета Амери.
– Скорее странный… – задумчиво ответила Ангелина.
– Расскажи!
– Мне приснился Амет…– начала Ангелина, а у меня сердце будто сжалось. – Но он был как будто старше, выглядел на 40-45 лет, и глаза у него были другие.
Я немного успокоилась. Вроде никаких катастроф ей не приснилось.
– Какие у него были глаза? – спросила я.
– Насыщенного глубокого серого цвета, и сияли они, словно звёзды.
– Мой Амери точная копия своего отца, за исключением глаз. У Ника ледяные холодно-серые глаза.
– Нет, нет глаза были не холодные, они были добрые и тёплые, серые, насыщенные, как цвет мокрой гальки на диком пляже.
– Тебе приснился Рафаэль, Ангелина, – усмехнулась я. – К чему бы это, а?
– Вот и я думаю, к чему? – задалась вопросом Геля.
Ангелина была младшей сестрой моей мамы. Моя мама старше её на 9 лет. Ангелина для меня сейчас и за маму, и за сестру, и за близкую подругу. Я нашла её, когда Амери было 5 лет. Она помогала мне его растить и воспитывать. Была ему вместо бабушки.
– Долго ещё будем смотреть на звёзды, Аура? Пошли спать. Завтра Амэта провожать.
– Пошли!
Глава 3
Я долго не мог наговориться со своим сыном. Я прожил двадцать с лишним лет, не зная о нём. Я не верил в свое счастье: «Боже, у меня, оказывается, есть взрослый сын!»
Я предложил Амэту переехать ко мне в каюту.
Вечером мы ужинали втроём у моего отца. Майя приготовила нам шикарный ужин. После смерти Нэн я отправил её работать к отцу. Майя очень странно вела себя, бросала любопытные взгляды на сына. У меня возникло чувство, будто она и не удивилась его появлению, будто она догадывалась о его существовании…
– Значит, жить будешь у Никэтора? – спросил отец Амэта.
– Да, – ответил сын. – Думаю, что отец скоро покинет нас с тобой, дед. У него есть нерешённые дела, с которыми необходимо разобраться, – с хитрой улыбкой произнёс сын.
– Давно пора ему разобраться с этими делами! – с не менее хитрым видом подтвердил отец.
– Тогда мы должны отпустить его, дед. Отпустить совсем!
Отец с грустью посмотрел на меня, но ничего не ответил.
Весь вечер мы говорили об Атлантисе, обсуждали стратегию его развития, место назначения, и о том, как ускорить прилет в конечный пункт.
Когда мы с сыном распрощались с отцом и зашли в мою каюту, я не выдержал:
– Сынок, как она?
– Очень красивая, – ответил сын, – и одинокая… Хотя она умело скрывает своё одиночество.
Меня всё время мучил один вопрос, но я не мог спросить об этом сына. И тут он внезапно произнёс, будто услышав мои мысли:
– Пап, у мамы никого не было всё это время! Она жила только мной и воспоминаниями о тебе.
Сын сказал именно то, что меня так сильно беспокоило, хотя ответь он
