поверхности Баренцева моря. Захаров незамедлительно поднялся на ходовой мостик. Облачность и колкая пощечина дождя оказали ему суровую встречу. Лодку слегка покачивало, ее нос был полностью скрыт под темными волнами моря. Из-за крена на нос около двух градусов вода подступила почти к самой рубке. И все же при своей нулевой плавучести субмарина довольно уверенно держалась на плаву.
Ремонтная бригада уже начала работу, проникнув во второй отсек через неповрежденные трубы торпедных аппаратов. Было принято решение заварить поврежденные трубы торпедных аппаратов, затем откачать воду из отсека. Благодаря этому подводная лодка снова сможет обрести подвижность и возможность погружаться на небольшую глубину.
Захаров всматривался в слабые очертания видневшегося за кормой противолодочного корабля «Киев», когда на ходовой мостик поднялся Куликов.
– Иван Алексеевич, я только что связался со штабом учений …
– Ну и как – мы выиграли? – обернувшись к нему, прервал его Захаров.
– Да, но… – последовала неловкая заминка, Куликов не решался дальше говорить.
– Что «но»? – спросил Захаров.
– Ну… это… Приказом командующего учениями вы отстраняетесь от командования подводной лодкой до прибытия на базу, – пересилив себя, выпалил Куликов.
– Невелика потеря, – ответил Захаров. И глаза, полные слез, посмотрели на Куликова, тот опешил от неожиданной реакции командира и отвернулся, а Захаров пошел к рубочному люку. Когда спускался вниз, в коридоре ему попалась колонна людей, несущих погибших из второго отсека. Захаров не стал пропускать их вперед себя, а юркнул на опережение, и, войдя в свою каюту, закрылся там.
Работы продолжались в течение шести с половиной часов, после чего субмарина погрузилась на перископную глубину и взяла курс на базу.
Запись датирована 21 мая 1990 года
Поврежденная лодка всплыла в той же точке, где десять дней назад погрузилась, отправляясь на учения. Справа по борту в предрассветной дымке выглядывали холмистые очертания растянувшегося вдоль побережья полуострова Рыбачий.
На ходовом мостике неожиданно появился Захаров: он впервые с того времени, как его отстранили от командования, вышел из своего добровольного заточения. Несмотря на то что он считался арестованным, Куликов вопреки уставу почему-то не выставил у дверей его каюты караула, предоставив бывшему командиру полную свободу.
Застав штурмана Еремеева и впередсмотрящего врасплох, отчего те, как по команде вытянувшись в струнку, тут же откозырнули, Захаров, не обращая на них никакого внимания, прошел вперед и, подавшись чуть вправо, встал на свое привычное место. Со дня вступления в должность командира подводной лодки у него сложилась традиция при возвращении на базу или при выходе лодки в море подниматься на ходовой мостик, оставаясь в одиночестве. Это время для него было чем-то особенным и представляло своеобразный переходный период от сухопутной
