Градскому в ладоши. Градский и им отдал свое почтение, отдал свой поклон. После чего, теперь уже от щедрот своих, бросил крупье еще пятьсот баксов на чае- вые. Крупье изумился, засиял, как солнечный зайчик, и показал на всеобщее обозрение еще одну фишку, еще один переходящий кубок. Что тут началось! Ох, что тут началось! Жидкие аплодисменты переросли в овации.
Охочий до сантиментов Гера еще раз приложил руку к гру- ди и кланялся в пояс теперь уже всем подряд крупье этого игрового зала. «Спасибо! Спасибо! Спасибо!» – доносилось со всех сторон до ушей умиленного успехом Градского. Один из крупье приложил руки к губам и прокричал на все казино: «Браво!» Герман Градский был по-настоящему счастлив. Теперь все было проще для него. Игра, что назы- вается, пошла, и поезд, набравший ход, было уже не оста- новить. Через четыре без малого часа после того, как он зашел в это казино, у Градского в карманах было в общей сложности семьдесят пять тысяч долларов, осталось оты- грать всего лишь пять. Именно в этот момент он и решил сменить обстановку. Он встал из-за стола и бросил теперь уже другому крупье на чай и на прощанье еще одну тыся- чу баксов… Раздались еще одни аплодисменты. Но на них Гера внимания уже никакого внимания не обращал. Он сгреб фишки в карманы и подошел к кассе для того, что- бы обменять их на наличность и тем самым вернуть себе свое. Вернув себе свое, Градский в прекрасном расположе- нии духа вышел из «Тропиканы» на улицу.
Теперь уже Герман, когда, можно сказать, гора свали- лась с его плеч, ощущал себя не кем иным, как триумфа- тором, сошедшим с первой ступеньки пьедестала почета на тротуар. Он еще долго, многие годы, будет помнить об этом своем каре на королях, об этом своем триумфе при
«Тропикане». Он сложит об этом триумфе легенды, и этот его триумф войдет в историю. Он шел неспешным сво- им шагом в сторону «Метелицы», чуть пошатывался от приятной усталости и в душе нахваливал себя: «Вот что значит – характер проявил! Вот что значит – слабины не дал! Вот что значит – не струсил! Вот что значит – до кон- ца пошел! Правильно сделал, что к китаезам подсел». А в это время с неба на него уже сыпались золотые монеты. Гера задрал голову к небу и увидел над собой звездопад из золотых монет. Германа охватил восторг, и он воспарил над тротуаром. Он вышел из тела и оказался в астрале, так что увидел себя со стороны и почувствовал свободным от всего земного. Он, можно сказать, парил над землей, с каждым мгновением все ближе и ближе приближаясь в
лучах своей славы, к заветной «Метелице». В «Метелице» же этой ночью он намеревался по большей части отды- хать, нежели чем играть. Он был уверен в своих силах, он был уверен на сто процентов в том, что отобьет нын- че ночью все еще числящиеся за ним в проигрыше шесть тысяч баксов. И внутренний голос Германа, которому он, безусловно, доверял и который он слышал в этот момент со стороны, утверждал ему то же самое. Внутренний голос говорил со всей полнотой ответственности без ума счастливому Градскому: «Гера! Дорогой! Самое страшное позади. Вот увидишь, впереди тебя ждут одни только счастливые минуты.
