кажется, разочаровался в каких-то пунктах апории, не стал развивать далее. А жалко. Что-то важное ухватил ведь! Вот всё, что осталось на разорванном клочке. Возможно, самая концовка:
«…так, сосок помещая на зуб,
В виноград превращая изюм,
Время вспять обращая, на ум
Изумленье ползёт: в море схем,
Посулатов, задач, теорем
Обратимости времени…
Но
Где решенья? Темно.
Мудрено
Времена выворачивать, вспять,
Словно корни из тьмы, и опять
Взад ворачивать…
Нежных щедрот
Нет у схем-теорем.
А Эрот
Всё решил, не поморщивши лоб.
Почему? Потому что – любоб!..»
***
А потом пришла Мысль… Мысль о всеобщей справедливости
«Жру икру. Чёрную.
Ночь нежна…
Жить
Можно, брат. Спорную
Мысль не разрешить.
Нет, не разрешить…
Скопом не решить!
Не решить, мать честна,
Так, чтоб враз, начисто —
Гордо, на миру…
Вот решил. Начерно.
И сижу.
Жру.
***
Из самокопаний и самоедств Великого
«Мы — в себе. И не понимаем себя.
Вот я… кто я такой? Не тот я, который внутри меня и, вроде бы, знает сам себя (т.е. меня), а тот, кого другие люди видят, воспринимают со стороны.
Он наверняка не совсем тот я, которого я лично знаю, изучил до мелочей привычки, особенности характера, организма, сердцебиение, пульс…
Не тот я, который мирится сам с собой и считает себя, в общем, сносным человеком, а тот, кого знают друзья, коллеги, родные… да и совсем незнакомые люди. Кто вот этот я, со стороны? А вдруг он (этот я) просто невыносим, слишком упрям, капризен, не шибко умён? – Ужился бы я с таким вот, не послал ли куда подальше и не прекратил бы общение за полной его невозможностью и, даже, может быть, отвратностью?
Это просто необходимо выяснить! А главное, это же выяснить можно. Ну, пусть не до конца, но всё же. Как? Тут всё дело в силе воображения.
А вот хотя бы так. – Я напрягаю воображение и представляю, что моя любимая женщина – это Я. У неё мой пульс, мой характер, мои повадки, таланты и бесталанности. Она живёт рядом со мной, постоянно на виду. Только это не она, а я.
Я её люблю, и вынужден мириться с её вздорностью, капризами, дурным характером, крепкими сигаретами, водкой. Она порою так осточертевает мне, что я могу её бросить, и мне порою очень хочется это сделать.
Но я вынужден мириться.
Во-первых потому, что люблю. А во-вторых потому, что она –
