зловещего, по всему телу пробегала нервная дрожь. Через минуту звук пропал, и Джаро расслабился, не понимая, что с ним происходит.
Настало лето. Однажды вечером, когда Фаты уехали – в Институте проводился какой-то семинар – Джаро снова уловил этот звук. Отложив книгу, он прислушался. Казалось, откуда-то издалека доносился низкий человеческий голос, полный скорби и боли. Голос бормотал что-то нечленораздельное.
Сначала Джаро был скорее озадачен, нежели встревожен – но звуки становились все отчетливее, все отчаяннее. Может быть, так просачивалась мертвая память, таковы были последствия каких-то злодеяний, о которых ему посчастливилось забыть? По меньшей мере, такая гипотеза была не хуже любой другой. Джаро решил относиться к странным слуховым галлюцинациям настолько безразлично, насколько это было возможно; через некоторое время звуки исчезали и сменялись тишиной.
Джаро пребывал в замешательстве. Без всякой уверенности он пытался убедить себя в том, что голос у него в голове был не более чем несущественной неприятностью; рано или поздно все это должно было пройти, улетучиться, забыться.
К сожалению, проблема не исчезала. Время от времени Джаро продолжал слышать низкие горестные причитания. Они становились то четкими, то смутными, словно раздавались то вблизи, то издалека. Все это было совершенно непонятно, и вскоре Джаро отказался от попыток анализировать происходящее.
Со временем звуки становились настойчивее – будто кто-то намеренно пытался вывести Джаро из равновесия, нарушить спокойствие его духа. Нередко звуки вторгались в его сознание в самые неудобные моменты, когда Джаро не хотел отвлекаться. Кроме того, в навязчивом бормотании чувствовались отголоски злобы и ненависти, какая-то угроза, нечто устрашающее. В конце концов Джаро пришел к выводу, что слышит телепатические сообщения неизвестного врага: такое объяснение тоже было не хуже любого другого. Десятки раз Джаро собирался рассказать о происходящем приемным родителям, но каждый раз сдерживался – ему не хотелось волновать и огорчать Альтею.
Кто мог причинять ему тоскливое беспокойство, и зачем? Голос появлялся и пропадал через случайные промежутки времени. Джаро начинал возмущаться: никому другому не приходилось терпеть подобное преследование! Оно явно проистекало из каких-то таинственных событий его раннего детства, и Джаро твердо решил раз и навсегда, причем как можно скорее, разоблачить эти тайны и узнать правду. Только обнаружение источника зловещего голоса позволит ему избавиться от этой пытки!
Вопросы теснились у него в уме: «Кто я? Как я потерялся? Кто мрачный субъект, чей темный силуэт я видел на фоне сумеречного неба?» Само собой, ответы невозможно было получить на Галлингейле, в связи с чем оставался только один выход. Вопреки сопротивлению со стороны Фатов, Джаро должен был стать астронавтом.
Когда Джаро
