– со снабжением у них туговато. На довольствие эмира Такыя Рифатова никто ставить не желает.
– Одно радует, – заметил я. – Что они трупы забрали.
– Жрать будут… – категорично-утверждающе пошутил рядовой Варламов. – Только бандиты уж очень худосочные были. Надолго таких не хватит.
Комбат недовольно глянул на шутника:
– Если забрали, значит, база их где-то рядом. Далеко они тащить бы не стали. Здесь закопали бы, как обычно бывает. А то и закапывать не стали бы. Это тоже сплошь и рядом случается. Я так полагаю. Что скажешь, Костя?
Варламов поднял на самый лоб брови, удивляясь, что подполковник спрашивает у него:
– Если вы мне, товарищ подполковник, сообщите, чем отличается охламон от Тутанхамона, я, может быть, соображу, что ответить. А так буду на ваше мнение полагаться.
Честно говоря, я не умел так разговаривать со старшими по званию, хотя иногда, наверное, следовало бы. Надо учиться у рядового.
Подполковник хмыкнул себе под нос и отвернулся, чтобы посмотреть, как рота ведет поиск. Он, наверное, слишком мало знал про Тутанхамона, чтобы продолжить беседу с солдатом. Я, впрочем, тоже мало что знаю об этой мумии…
Обычно радуешься, когда что-нибудь найдешь. А здесь мы вынуждены были радоваться оттого, что не нашли. Не нашли убитых бандитов, но это уже само по себе говорило, что мы имеем возможность отыскать всю их базу. И искали. Искали на совесть, и при этом большой палец правой руки у каждого лежал строго на предохранителе автомата, готовый нажать, чтобы сразу вести стрельбу. Патрон у каждого был уже в патроннике. Это закон при выходе на боевую операцию: прежде чем сделать первый шаг, передерни затвор автомата и поставь оружие на предохранитель. Но будь готов в любой момент предохранитель опустить. Читал я где-то, что американский спецназ, выходя на задание, перед тем как укоротить ремень, что считается у американцев обязательным действием, досылает патрон в патронник своей М16А2 FAMAS и винтовку на предохранитель уже не ставит[1]. Я много раз думал, а что будет, если такой спецназовец споткнется и упадет? А если ствол его винтовки наставлен на идущего впереди командира или товарища? Но у американцев свои порядки. И я, в общем-то, не возражаю, чтобы мысли американского спецназовца были всегда заняты тем, как не пристрелить своего ближнего. Как-никак, а они считаются нашими потенциальными противниками. У нас порядки свои, и мы привыкли пользоваться предохранителем.
Два километра мы не прошли, а почти проползли. Заглядывали почти под каждый камень, который чем-либо нам не нравился. Но результата не было. Однако наш комбат всегда слыл человеком упорным и потому решил повторить поиск. И правильно сообразил, что от места, где включилась «глушилка», можно было отматывать два километра как в одну, так и другую сторону. И ничего не говорила в этом случае наша встреча с бандитами выше точки включения «глушилки». Они могли идти к своей базе, но не успели дойти. И потом, когда мы удалились, добрались и донесли убитых своих друзей. Возможный вариант? Вполне. А где они
M16A2 FAMAS – американская штурмовая винтовка, снабженная отсекателем очередей, который не позволяет стрелять иначе чем очередями по три патрона. В боевых ситуациях американские военнослужащие согласно своему уставу должны носить винтовку на укороченном ремне, с тем чтобы предельно сократить движение перед прицеливанием. Укорачивание ремня иногда применяется и российскими спецназовцами.
