с присущей только ей фантазией и шиком. Очевидно, её сундук хранил по-настоящему удивительные сокровища, не только древние фото. Явно из этого волшебного сундука были вытащены фетровая шляпка с маленьким зайцем на тулье и серое приталенное полупальто, надев которое Гизела сразу стала похожа на селёдку.
– Чудно, мамочка! – всплеснула руками Алисина мама, увидев свою маму, претендующую на звание первой мамы, ой… первой леди района (а, может, и страны).
– Восхитительно, дорогая Гизела! – прошептала Берта Тимофеевна.
А Кира, опустив ресницы, быстро ушла во двор, таща за руку смеющегося Рудика. Маскарад, знаете ли, уместен на новогодние праздники.
.. Чтобы на вокзал их отвезти, дядька пригнал свою машину, это в знак уважения. Пока во двор вытаскивали баул и корзинки, собралась публика. Людка-мотоциклистка, конечно, пришла поглазеть, как «Алиска Зингер Москву стращать поехала», и одноклассники тоже припёрлись. Интересно же!
Отец зрителям объяснял: «Съездят, посмотрят и вернутся! Съездят и вернутся! На Арбат сходят. Сходите на Арбат?» Алиса с бабушкой Гизелой, как болванчики, закивали головами. Быть в Москве и не посмотреть знаменитый Арбат? За кого вы нас принимаете?
«И на кладбище не забудьте!» – крикнул кто-то. «Типун тебе на язык!» – испугался отец. «Да на Ваганьковское, – примирительно раздалось в толпе, – где Высоцкий похоронен». Отец облегчённо вздохнул. А Гизела категорично: «На кладбище мы не успеем! Дел много».
Уселись в «Ниву», махнули всем рукой. И айда в Москву!
…
В поезде бабушка зыркала по сторонам, чтобы их не обокрали. В туалет всего два раза ходила, при этом отлучалась минуты на две не больше и шла, всегда неся на согнанном локте кожаную сумку с документами. И спала с сумкой в обнимку.
Пассажиры потешались. А Алиса бабушку жалела; она знала из рассказов мамы, как семью бабушки Гизелы при переезде на Урал обокрали – последнее унесли. Это было настоящей трагедией, потому что не только вещи – документы сгинули. Напомнить, какое время было? Гизелина мать шептала: «Меня – в тюрьму, детей – в детдом», и плакала, плакала…
Алиса не смеялась над бабушкой Гизелой. Любила. Дома всегда иван-чай для неё сушила, и бруснику собирала. Та слаба на ноги была, травяная поддержка очень даже помогала. И приступы сердечные у Гизелы случались. Алиса всегда ночью дежурила у её постели. Однажды проснулась – тишина. Алиса вскочила и давай Гизелу тормошить: «Бабулечка!» Гизела глаза открыла: «Чего спать не даёшь? Только сон в голову пошёл… Не буди!» А Алиса подумала другое, и у неё оборвалось сердце.
Сейчас в поезде Алиса только и делала, что ходила от проводницы к бабушке, от бабушки к проводнице. И чай принесёт (проводница бесплатно им давала), и просто кипятка, который Гизела с наслаждением наяривала с «долгоиграющим» монпасье!
Домашнюю колбасу
