ехать к Воробьевым. Но в то же время Никита был куда более перспективен. Почему же ей так упорно не хочется сейчас ехать к нему?
– К нему лучше ехать, когда мы уже будем иметь на руках козыри против этого субчика, – подсказала Инна.
И Мариша тут же с ней согласилась. Нечего было и голову ломать, почему да почему! Нужно всегда следовать не голосу разума и сухой логике, эта парочка запросто может и подвести, а только своему собственному чутью. Оно-то уж, и это доказано практикой, точно не обманет.
Придя таким образом к согласию, подруги отправились к Воробьевым. Дома была только Виктория.
– Да, у меня двое сыновей, – утвердительно кивнула она. – Все верно. Сережа и старший Павел.
– И где они сейчас?
– Служат. Они оба военные. Моряки. Но почему вы ими интересуетесь?
Подруги только вздохнули. И она еще спрашивает! Военные моряки, мечта любой девушки! Хотя, конечно, в данном случае подругам для дела были нужны не сыновья, а как раз их мамаша. Но боже, как же это уныло. И почему мальчики тридцать лет назад были такие маленькие? Вот было бы славно их сейчас найти и допросить, а заодно и познакомиться поближе. Впрочем, если бы братья годились только на роль свидетелей, то вряд ли бы общение с ними так волновало подруг.
– Мои соседи? – снова удивилась Виктория Петровна, когда девушки изложили ей суть своей проблемы. – Но знаете, это было так давно! И кто именно вас интересует? В доме часто менялись люди.
– Постарайтесь вспомнить тот промежуток времени, когда на первом этаже жила молодая разведенная женщина и молодой человек со своей бабушкой.
– Воришка с темной репутацией.
– Вера и Никита, – тут же кивнула головой женщина.
Подруги обрадованно переглянулись. Похоже, у них появился еще один свидетель, отличающийся хорошей памятью.
– Только почему вы назвали Никиту воришкой? – добавила Виктория Петровна. – Насколько я знаю, он был художником. И совсем неплохим.
– Но Инна Семеновна нам сказала, что…
– Кто? Какая Инна Семеновна? Вы имеете в виду Инночку – дочку Семена Григорьевича?
– Видимо.
– От себя могу сказать, что эта девушка жила на втором этаже со своими родителями и чересчур бдительной бабушкой. И была по уши влюблена в этого самого Никиту с первого этажа.
– В самом деле? Это было так заметно?
– Стоило посмотреть, как она караулила этого парня по вечерам. Спать не ложилась. Так и торчала до поздней ночи в своем окошке.
– А он?
– Думаю, что она была не в его вкусе. И потом там были родители, которые бы встали грудью на пути своей доченьки. И бабушка. Она тоже активно не одобряла образ жизни Никиты. Не удивлюсь, если это она и наговорила внучке всю эту нелепицу про него.
И Виктория Петровна презрительно фыркнула:
– Надо же! Оболгать мальчика! Никакой он был не вор! А художник. И совсем неплохой!
