пожала плечами и стала уклончиво изучать замысловатую мозаику на потолке.
– Я здесь всего две недели. И бо́льшую часть времени провела на работе.
Когда она снова опустила глаза, то увидела в его взгляде изрядную долю скептицизма. А потому, перейдя в защиту, поводила пальцем по крупинкам соли на скатерти.
– У меня еще уйма времени. Я здесь на полгода.
Поднятая бровь подстегнула ее продолжать.
– Незачем торопиться. Завтра город будет еще на месте и каждый день после.
– Да, но это же Нью-Йорк. Город, который никогда не спит, забыла? Ты же выходишь в город в перерыве на ланч.
– Эээ… нет, на самом деле.
– Что? – Он глянул на нее подозрительно.
– Я обычно пью кофе и…
Софи пожала плечами. У нее вошло в привычку заскакивать в кафе в атриуме, чтобы выпить кофе, а еще сидеть и смотреть, как люди едят, притворяясь, что она поглощена Фейсбуком или чем-то еще на своем телефоне.
– Тебе надо постараться выбраться. От работы до Центрального парка меньше квартала.
– Я… наверное. Это просто… довольно… – Как противно: теперь кажется, будто она защищается. – О боже, извини, обычно я не такая жалкая. Я не хотела… я имею в виду, не думала, что вот так сразу поеду, и все стало с ног на голову, и все это было…
– Малость чересчур? – спросил он вполголоса.
Софи бросила на него благодарный взгляд.
– Да. Я чувствую себя так, как будто меня забросило на незнакомую автостраду, где все движутся со скоростью искажения пространства, а я застряла на медленной полосе.
– Ты скоро освоишься. Другого такого города не существует. Но здесь легко почувствовать себя одиноким. Стать анонимным.
– Так бывает в любом большом городе.
– Верно. А почему ты не хотела сюда приезжать? В Большое яблоко. Все хотят приехать в Нью-Йорк. – Он поднял обе руки, изображая движение джаз-танцев.
Она бросила на него острый взгляд, удивленная его неожиданной проницательностью.
– Откуда ты знаешь?
– Знаешь ли, я не просто смазливый малый. Я умею слушать. Ты собиралась сказать, что не хотела приезжать.
Софи поморщилась. Ей было слишком стыдно рассказывать ему всю историю.
– Я была всем довольна. Потом я рассталась со своим парнем и подумала: почему бы и нет?
Тодд скептически поднял бровь.
– Как долго ты с ним была?
– Два года.
– Два года! Да брось! Некоторые браки длятся меньше. – Он помолчал, а потом тихо спросил: – И это навсегда? Никаких шансов снова сойтись? Или так ты ему показываешь, чего он лишился? Каков шанс, что он прилетит за тобой с кольцом?
Она бросила на него испепеляющий взгляд, разочарованная его цинизмом.
– Нет уж, это окончательно. – И с горечью, которую она обычно держала в узде, у нее вырвалось: – Настолько окончательно, насколько это возможно.
– Забавно,
