и ответственных за него, я расскажу лишь о немногих пионерах, которые образуют особую научную линию преемственности, с тем неизбежным результатом, что та лепта, которую внесли в это дело многие другие, будет преподнесена кратко и в немногих словах. Кроме того (и это тоже делается в интересах связности повествования), я заостряю внимание лишь на некоторых препаратах, оставляя другие без внимания. В частности, это относится к МДМА (метилендиоксиамфетамину, более известному как «экстази»): я касаюсь его вкратце, несмотря на то что некоторые врачи рассчитывают применять его в лечении посттравматических стрессовых расстройств. Дело в том, что лишь очень немногие исследователи причисляют МДМА к психоделикам, тогда как большинство придерживается иного мнения, которое я полностью разделяю. МДМА действует на сознание, используя различные проводящие пути мозга, а следовательно, у него совсем иная социальная история, отличающаяся от истории так называемых классических психоделиков. Из них я фокусируюсь преимущественно на тех, которым ученые уделяют наибольшее внимание (главным образом это псилоцибин и ЛСД), а это значит, что другим психоделикам я уделяю гораздо меньше внимания; бесспорно, они также интересны и эффективны, однако достать их и доставить в лабораторию гораздо труднее (пример такого психоделика – аяуаска).
И, наконец, о названиях. Тот класс молекул, к которому относятся псилоцибин и ЛСД (а также мескалин, ДМТ и некоторые другие), на протяжении многих десятилетий, с того момента, как на них обратили внимание, называли по-разному. Вначале их называли галлюциногенами. Но их воздействие было настолько разносторонним (в сущности, полноценные галлюцинации достаточно необычны и редки), что вскоре исследователи стали искать более точный и подходящий термин (этот поиск описан в 3-й главе). Термин «психоделики», чаще всего используемый мною в этой книге, имеет и свою оборотную сторону. Появившись в 1960-е годы, в период расцвета контркультуры, он несет в себе и соответствующий культурный багаж, причем немалый. В надежде избежать этих ассоциаций и подчеркнуть духовную составляющую самих препаратов некоторые исследователи предложили называть их энтеогенами (в переводе с древнегреческого «божество внутри») – название, которое кажется мне слишком вычурным, поэтому термин «психоделики», изобретенный в 1956 году, несмотря на внешние атрибуты 1960-х, представляется мне этимологически более точным. Составленный из двух древнегреческих слов, он означает просто «проявление ума», что в точности передает то воздействие, которое оказывают на наш ум эти необычные молекулы.
Глава первая
Ренессанс
Если уж необходимо точно указать начало современного ренессанса психоделиков и связанных с ними исследований, то таким началом, несомненно, является 2006 год. Правда, для многих людей в то время это было совершенно неочевидно. Не было принято никаких законов, не было издано никаких регулирующих актов или объявлено об открытиях – ничего такого, что указывало бы на этот исторический
