но Петеросян ее не слушал.
– Умоляю, обещайте мне, что найдете Оливию! – бормотал Петеросян. – И когда найдете, то отдайте ей…
– Что, что отдать?
– Это все она… Она ради бабки… Хотела себе забрать, а я Кате… Найдите… Оливия! Обещайте мне!
– Да! Да! – самая не понимая, что говорит, выкрикнула Кира. – Обещаю. Найдем мы вашу Оливию!
– Только скажите, это она вас так? – воскликнула прислушивающаяся к разговору Леся.
Петеросян сделал странный жест слабеющей рукой, который можно было истолковать по-всякому. После этого он издал жуткий хрип, и его голова безвольно откинулась назад.
– Господи, он в самом деле умер! – в полнейшей прострации воскликнула Кира, попытавшись найти пульс, но так и не нащупав его. – Леся! Что же нам теперь делать?
Ответить ей Леся не успела.
– Что тут случилось? – раздался позади них бодрый голос, и в павильон ввалился Толик.
Черти его принесли! Да ладно, если бы он был один! Так нет же! Притащил с собой целую компанию потенциальных свидетелей.
Подруги, удерживая на руках окровавленный труп Петеросяна, молча взирали на эту толпу, читая на лицах незнакомых им людей приговор своей судьбе.
– Девчонки, – растерянно произнес Толик. – Ну вы даете! За что вы его так?
– Нет! – закричала Леся. – Вы все не так поняли!
– Мы его не убивали! Он уже лежал тут, когда мы пришли!
– Так с ножом и лежал!
Ответом им было недоверчивое молчание.
– Ну да! – произнес затем чей-то скептический голос из толпы. – Как же!
Увы, этот же голос прозвучал в устах прибывшего следователя. То есть, если быть совсем точными, сначала он прозвучал в устах оперативников. Они однозначно выразили сомнение в правдивости слов подруг, а также в том, что они могут выступать простыми свидетельницами, оказавшимися в нужный час в нужном месте. А потом это же было сказано и следователем. И что самое печальное, не просто на пляже, а в отделении милиции, а попросту говоря, в участке.
Да еще следователь постоянно допытывался у подруг, кем они приходились покойному. Потому что этот сволочуга, господин Петеросян, не мог проявить благородство и хотя бы чуточку отсрочить свою кончину. Взял и умер буквально на руках у девушек, что только добавило подозрений на их счет.
А уж когда следователь узнал, что подруги прибыли на праздник по чужому приглашению, восторгу его и вовсе не было границ.
– Покойный слыл если не плейбоем, то уж покорителем женских сердец – это точно! – сказал он ошарашенным Кире с Лесей.
Те молчали, не вполне понимая, какое это может теперь иметь значение.
– Признайтесь, вы были из числа жертв господина адвоката? – допытывался у них следователь по фамилии Каверза. Что уже много говорило само по себе.
– В каком смысле? – разлепила губы Леся.
Лучше бы уж она этого и не делала. Потому что следователь мигом скабрезно оскалился
