быть в хранилище, – предположила Светлана.
– И где оно находится? – живо отреагировал Макс.
– В клинике, той самой, куда ты так не хочешь ехать, – ответил Владимир.
– Так чего же мы сидим, поехали… – стал торопить своего родственника Макс, выхватывая у него из рук последний бутерброд.
– Мой автобус будет через 37 минут, – Владимир взглянул на настенные часы, – отдай мой бутерброд и возьми, свой из бутербродницы (автомат по производству бутербродов).
Заветный ящик
Прежде чем добраться до личных вещей Халтурину-старшему пришлось пройти нудную процедуру сканирования. После чего медицинский компьютер принялся изучать серое вещество олигарха на клеточном уровне. Процесс занял три часа и не дал никаких результатов. Технических, ментальных и механических сбоев в работе мозга обнаружено не было. Халтурин был совершенно здоров, но при этом не помнил последние полгода своей прошлой жизни.
Лишь после этих экзекуций олигарх добрался до своего заветного черного ящика. В хранилище личных вещей, как правило, находилась одежда, в которой поступал больной. Однако учитывая тот факт, что Макс был самым долгоиграющим пациентом в истории человечества, в его шкафчик для хранения вещей переместилось всё, что было у него за душой. А именно классический черный костюм «Бриони» с белой сорочкой, бордовым галстуком и лакированными туфлями, коробка с цветными карандашами и плотные листы бумаги с детскими рисунками.
Изучив содержимое, Макс решил переодеться в привычный ему образ и через 10 минут предстал перед публикой во всей красе, чем вызвал снисходительные насмешки персонала больницы и других пациентов.
Макс грешным делом решил, что его костюм, купленный когда-то в Милане за 25 тысяч евро, разошелся в самом неприличном месте, но нет, итальянское качество не подвело. Так в чем же дело?
– Максим Владимирович, вам стало обидно, что вас никто вчера не узнал, и вы решили своим внешним видом подчеркнуть факт своего пробуждения? – прокомментировал доктор Розенталь преображение бизнесмена, едва сдерживая смех.
– И чем мой «Бриони» хуже вашего ширпотреба? – решил выяснить причины столь неадекватной реакции Макс.
– Видишь ли, мой дорогой родственник, сейчас никто так не делает, – ответил ему праправнук, – всю одежду человек выбирает под свой тип лица, фигуры и прически, твой же «стандартизированный» костюм попахивает позапрошлым веком.
Макс ничего не понял из этих объяснений и самое неприятное, что он к этому начал привыкать, его природная любознательность сменилась боязнью выглядеть глупо. Это забытое чувство вновь всплывало из его школьного прошлого, когда он был вынужден каждый год донашивать стоптанные ботинки своего старшего брата. Возможно от того он и решил сменить тему, обратившись к своему праправнуку:
– Ну, если это все претензии ко мне, то я, с вашего позволения, заберу своего родственника на семейный совет, –
