Вадим, как я представляю, он, как и Дима, тоже Аркадьевич, Шерстенёв. Я не собираюсь вешать на вас свои проблемы. Но хочу доложить.
– Что именно? – Шерстенёв удивлённо смотрел на фантома.– Как я понял, у вас там, в Ином Мире, проблем с информацией нет. Вам даже известно, что моего отца при жизни называли Аркадием. Так что вы хотели доложить, господин убийца и… убитый, которого я не имел чести знать?
– Я хотел сказать, что одной из преступных группировок руководит ныне исполняющий обязанности начальника городского УВД, подполковник полиции Илья Трифонович Жиляков.
– Послушай, идти отсюда, Листрилов! Мы сами во всём разберёмся. – сурово сказал Зуранов.– Нет у меня никакого желания с тобой общаться. Нет!
– Напрасно, – ответило привидение,– ибо то, что со мной происходит сейчас, поучительно… для других. Я – грешник, но и вы, мальчики, не святые. Вы заблуждаетесь в том, что у вас всё будет происходить гладко и накатано за пределами вашей Земной Жизни.
– Пусть скажет то, что хочет,– махнул рукой Прихватов.– Сегодня мне точно будут сниться кошмары.
– Дело в том, что сразу же, после того как меня, больного, истерзанного, убили и частично сожрали,– сказал полупрозрачный Листрилов,– меня сразу же родила одна уличная проститутка, где-то, на дому, за городом, в каком-то деревянном бараке… Родиться на свет – большие моральные и физические муки. Это страшнее, чем смерть, и я порадовался тому, что они закончились, и мне предстоит снова жить в Земной Обители…
Но Листрилов, находясь в теле младенца, ничего не умеющий говорить и живущий пока мыслями о своей прошлой греховной жизни, порадовался рано. Его юная маманя Валя, проститутка, дежурившая на автотрассе, в прошлом студентка химического факультета местного университета, крепко обняла родившегося младенца. А спустя несколько дней она выбросила его на помойку, недалеко от деревни Жмызино. Явно, ребёнок мешал ей заниматься своим «бизнесом».
Там, на помойке, младенец пережил адские муки смерти… Отходя в мир иной, он видел, точнее, его духовная субстанция, видела, как его трупик разрывали на части голодные вороны. Но ему, как он считал, на сей раз, повезло. С очень большими муками, недоношенный он родился в довольно дружной и состоятельной молодой семье. Но прожил не больше месяца. С рождения оказался не здоров. Он умер – и снова появился на свет. Слава богу, здесь, на Земле, а ни где-то там, на Марсе, или в одном из, так называемых, параллельных миров, и не виде камня, или насекомого. Он снова человек. Он родился в многодетной, по сути, бичёвской семье, где был восьмым по счёту. Кроме того, он понял, что… даун.
Именно поэтому его определённая часть в виде привидения оказалось смышленее, чем «духовная субстанция», заключённое в теле младенца, которому до конца дней выпадали вечные муки на Земле, унижения, оскорбления, непонимание… Кроме того, обеспечены голод, холод, нищета. Та самая нищета, на которую, будучи генерал-майором, он смотрел с отвращением и страхом. А ведь, убивая
