дряхлые и неухоженные. Такое часто бывает в старых поселениях: как срубит хозяин избу, так потом в ней живет его старший сын, потом внук и так далее, пока не пройдет лет двести. Пока дом не развалится, никто его перестраивать не будет. Подлатают и дальше живут.
Телега со скрипом потащилась под гору, выворачивая к крайней избе. Оболиус занялся лошадью, а старик прошел в дом, стаскивая плащ и башмаки. Финна уже сварила похлебку: из горшка поднимался пар, наполняя помещение запахом разваренной свеклы. Теперь же она засеменила навстречу важному гостю, принялась хлопотать над его вещами, развешивая их сушиться у печки. Толлеус устало плюхнулся на низкий табурет и вытянул ноги к огню. Появился помощник и тут же повторил маневр своего учителя с той лишь разницей, что повесил плащ сам.
– Господин! – обратилась хозяйка дома к искуснику, раскладывая большой деревянной ложкой похлебку в широкие плошки. – Солнце сегодня сквозь тучки-то на чуть-чуть… А все одно хорошо. Да?
Старик медленно кивнул, не поворачивая головы, занятый своими мыслями.
– Так это неспроста! Большой чародей с самой столицы! Это он! – поспешила старушка поделиться последними сплетнями. – По приказу самого императора! Чтобы, значит, проклятущая туча отсюда куда подальше – фьють! – И хозяйка изобразила сухонькой рукой завиток, означающий, как чародей разделался с ненастьем. – А то ведь иначе без урожая все земли, а значит, и казна без налога! Во как!
Искусник промолчал, но тут к новостям проявил интерес Оболиус:
– А что, бабка Финна, чародея того на пять минут только хватило? Дождь как шел, так и идет себе!
Старушка поджала морщинистые губы, смерив рыжего выскочку недовольным взглядом. Видно было, что, окажись здесь простой мальчишка, она бы сейчас же научила его уму-разуму хорошим тумаком. Однако она все никак не могла определиться со статусом парня, поэтому до рукоприкладства дело не дошло. После некоторых раздумий Финна сказала:
– Отчего же только на пять минут? Еще как не на пять! Это ж цельный Повелитель Чар, а не кто-то там. Карета золоченая, жеребцы в дорогих попонах, челядь в камзолах, точно господа. Ей-ей, ручкой раз – и проклятие тю-тю! А что дождь, так теперь ненадолго! Остаточки! То от старосты весть, не пустозвонство какое, – поспешила она сослаться на чужой авторитет.
Оболиус посмотрел на учителя, который не то дремал, не то просто задумался, и, не найдя поддержки, пожал плечами.
– А что за замок красивый на берегу стоит? – перевел он разговор.
– Какой такой замок? – нахмурилась Финна.
– Ну, с красной крышей. Небольшой такой, на холме!
– Да какой там замок, – махнула рукой старушка. – Дом это чародейский.
– Тут живет чародей? – навострил уши очнувшийся Толлеус.
– Раньше. Да только уже второй год, как нет его.
– И кто там теперь живет?
– Да никто! Дом-то непростой! Сперва-то, понятное
