потерянной много лет назад. Справа – номер телефона, по которому я мог найти ее, найти здесь и сейчас, а не бессмысленно проводя долгие часы на пустой остановке, всматриваясь в усталые лица прохожих.
На миг я подумал, не написать ли мне Инне сообщение, мороз пробежал по коже. «Нет, нет, не пугай ее, ей и так хватило на сегодня моего неадекватного поведения», – подумал я и немного расслабился. Что-то знакомое подростковое было в переполнявших меня чувствах, я ощущал себя пятнадцатилетним парнем, осмелившимся пригласить девушку на первое в своей жизни свидание. Я слишком давно не испытывал ничего подобного, успел забыть этот легкий трепет во всем теле, мурашки на коже, скованное дыхание. Я даже кусал губу, как тринадцать лет назад на школьном дворе, стоя напротив своей первой любви.
«Так, надо собраться», – с этими мыслями я поднялся и отправился в душ. Я думал об Инне, представлял ее такой, как видел сегодня, она изменилась с нашей первой встречи в автобусе, даже с фото на открытке – короткая стрижка, челка не скрывает лоб и глаза, обновленная, но все такая же прекрасная. Себя я тоже чувствовал изменившимся, не визуально, но внутренне. Под сильными прохладными струями душа я нащупывал внутри что-то новое или, наоборот, давно забытое. Я хотел докопаться до сути, искал аналогии. Я ощущал себя мальчиком, потерявшем в саду любимого мишку; родители купили новые игрушки – машинки и конструкторы, да и я уже давно вырос. И вот, спустя много лет приехав в родительский дом и сидя под яблоней в саду, я увидел знакомую лохматую лапу в ветвях. Что бы я чувствовал? Счастье, смешанное с меланхолией, неожиданную радость и облегчение. Что бы я сделал? Достал полинявшего мишку с выросшей яблони и забрал его с собой, в новую взрослую жизнь, пусть не как игрушку, как талисман. Я вышел из душа свежим, успокоившимся и не менее счастливым. На диване все так же лежали открытка и визитка, я прилег, рядом и незаметно для себя уснул, смотря на лицо Инны.
В ту ночь мне ничего не снилось. Я проснулся от доносившегося с улицы шелеста метлы дворника. Бросил взгляд на часы – 5.40, рановато, но спать не хотелось. Через секунду я в ужасе вспомнил, что не завел вчера будильник, и подумал: «где вообще мой телефон?». Я нашел его в спортивной сумке в прихожей, он был выключен. «Блин, как же так? – я качал головой, пока на экране крутилось колесико включения. – Я даже Лене не написал, что не приду, и Маша, наверное, потеряла меня». Когда телефон включился, посыпались всплывающие окна пропущенных сообщений и звонков: Маша – 3 пропущенных звонка, 4 сообщения; Лёня – 2 пропущенных, 1 сообщение; пропущенный звонок от мамы.
Стоя в коридоре, я начал читать с менее болезненного:
«Я так понимаю, тебя не ждать? Сижу еще полчаса и валю. Если у тебя разрядился телефон, но ты все-таки придешь – с меня пиво в четверг», – хорошо, что сообщение от Лёни завершалось на позитивной ноте, да еще и предоставляло мне уважительное алиби.
Далее я принялся за сообщения от Маши. Мне было не по себе: я чувствовал себя виноватым. Не столько за неотвеченные звонки и сообщения, сколько за то, что думал о другой. Точнее даже за то, как я о ней думал,
