вернуться домой через шесть месяцев.
– Они несовершеннолетние.
– Мне восемнадцать, – возразила Адрана и, взглянув на меня, продолжила: – Если Арафура согласится назначить меня своим опекуном, она сможет поступать как вздумается. Все законно. Тебе нас не остановить.
Отец прижал руку к груди. У него было слабое сердце, мы обе про это знали – какой-то дефект, за чье исправление врачи Мазариля не брались, потому что им не хватало уверенности в своих силах, – но еще он обзавелся привычкой играть на этой слабости в подобные моменты.
– Ты не посмеешь, – сказал он.
– Капитан, – сказала Адрана. – Вы позволите осмотреть этот пистоль?
Ракамор протянул Адране толстый металлический диск. Она повертела его в руках, глядя на переменчивую решетку узоров, которые, казалось, играли под поверхностью, словно диск пистоля был окном в некую высшую, многомерную реальность.
– Вы использовали его как пресс-папье, капитан, – сказала Адрана.
– Верно.
– Это дорогой пистоль, не так ли?
– Сто мер.
Адрана посмотрела на отца:
– Ты почти столько же потерял на экспедиции Лара. Фура и я сможем заработать восемьдесят мер за полгода, – а если повезет, то больше. Я права, капитан?
Ракамор отобрал пистоль у Адраны и сунул в карман жилета, отчего на нем появилась круглая выпуклость.
– Я вижу, вы заботитесь о дочерях, мистер Несс, – сказал он, обращаясь к нашему отцу. – Я также понимаю, что вы оказались в тяжелом положении. Позвольте прояснить ситуацию. Как только ваши дочери присоединятся к моей команде, я внесу залог в двадцать мер в Банк Хадрамо, предназначенный исключительно для семьи Несс. Через шесть месяцев – независимо от того, что произойдет в космосе, независимо от того, как ваши дочери справятся с работой, или от того, сколько трофеев мы найдем или не найдем, – залог перейдет к вам.
– И все это время мои дочери будут шляться по космосу с тобой… – проговорил отец, ведя пальцем по липкому краю своего воротничка.
– Давайте я выражусь яснее, – сказал Ракамор, слегка наклонившись вперед – едва заметно, но достаточно, чтобы выразить авторитет и даже угрозу, которую я не улавливала до этого момента. – Я капитан Пол Ракамор, владелец солнечного парусника «Скорбящая Монетта». У меня на борту царит строгая дисциплина, и я ожидаю от членов команды как превосходных результатов, так и непоколебимой преданности. Я не обещаю им богатства. Ни один капитан не может дать такого обещания, если правда имеет для него хоть какое-то значение. Но вот что я скажу: пока в моих жилах течет кровь, в костях остается мозг, а в сером веществе – искра, вы можете доверить мне своих дочерей. Я терял членов команды, я даже потерял корабль. Но я не потерял ни единого чтеца костей и не собираюсь менять своих привычек.
– Всего лишь шесть месяцев, – прибавила Адрана.
Теперь капитан смотрел на меня:
– Если предположить,
