называл «корабль усатых лейтенантов», пахал как ломовая лошадь.
«Ревущие сороковые» проскочили с попутными работами, «неистовые пятидесятые» встретили свинцовым небом и горбатым морем. «Адмирал Владимирский» пошел дальше на юг выполнять почетную миссию «открытия» Антарктиды, а «Фаддей Беллинсгаузен» остался работать на гидрологическом полигоне.
Все нормальные моряки стараются как можно быстрее проскочить эти неспокойные места, а у гидрографов все не как у людей. Тут философия совсем иная: если для судоводителя посадка на мель – это навигационное происшествие, то для гидрографа – открытие.
Предстоящая постановка многосуточной автономной буйковой станции и производство разовых гидрологических станций в штормовых условиях дело не из приятных – ни поспать тебе, ни пожрать спокойно, ни работу сделать как надо.
На ходовом мостике, в штурманской рубке проходило стихийно созванное совещание. Сидя в кресле, председательствовал начальник штаба капитан 2 ранга Гапонов, на диванчике у переборки расположились командир капитан 3 ранга Ярин и начальник экспедиционного отряда капитан 2 ранга Парашин. Штурман стоял, опершись задом о прокладочный стол, и сосредоточенно крутил в руке карандаш, пытаясь пересчитать его грани.
Ситуация была непростая, и Гапонов не стал оригинальничать, а позволил себе процитировать Чернышевского:
– Ну что, господа гидрографы, что делать будем?
Командир не задумываясь отрезал:
– А что тут думать? Надо докладывать начальнику и отменять все к хренам собачьим!
– Минуточку.
Начал нудить Парашин:
– Вы хоть понимаете, какое научное значение будут иметь наши исследования?
Ярин смерил его презрительным взглядом и про себя подумал: «Ну-ну, ты чужими руками орден себе зарабатываешь, а я геморрой», – а вслух уже без злобы произнес:
– Да ты на себя в зеркало посмотри, где ты, а где наука?!
Гапонов оторвал штурмана от важного занятия:
– Уточни прогноз у метеорологов.
Штурман снял трубку телефона и набрал номер метеолаборатории. После седьмого гудка трубка ответила ленивым голосом:
– Начальник метеолаборатории старший лейтенант Леонтьев, слушаю вас.
– Лео, уточни прогноз на ближайшие сутки.
Ни секунды не колеблясь, Леонтьев уточнил прогноз:
– Полное говно!
Дело в том, что у него была своя собственная шкала прогнозов: нормально, так себе, говно и полное говно. Каждому определению соответствовала конкретная погода, и все это знали.
Штурман повесил трубку и доложил Гапонову:
– Товарищ капитан 2 ранга, ожидается северо-восточный ветер до 25 метров в секунду, море 7 баллов с ухудшением прогноза.
Ярин взорвался:
– Если мы станцию и поставим, то наверняка потеряем!
Начальник
