вызывающим образом. Не полезли в «священную рощу» или к сакральному пальцу убудьского народа. Недаром вся долина выжидающе замерла, когда они тогда карабкались по скале. И испытали облегчение, что белых богохульников не надо четвертовать. Денис поделился этой мыслью с дядей Сашей, и тот неожиданно согласился – очень может быть.
Аборигены поднимались по одной тропинке, а спускались по другой, самой крайней справа, но от какого места спускались, было не рассмотреть. Они весело, даже чуть рискованно прыгали с камешка на камешек, держа подносы под мышкой, как портфели, – прямо школьники после последнего урока.
– Подношения, – повторил под нос уже звучавшую мысль дядя Саша, – только вот кому? Когда все рассосется, сходим посмотрим.
– Был бы там кроме идола еще и какой-нибудь жрец, то, может, и к лучшему. Он должен знать, как отсюда выбраться.
– Ну да, ну да, – товарищ инженер, кажется, не верил в то, что от священнослужителя может исходить польза.
– А вдруг он решит, что нас надо принести в жертву какому-нибудь местному Маниту?
– Бросаешься из крайности в крайность.
– Жизнь мне моя дорога, вот и бросаюсь.
– Если там есть какой-то жрец, он уже давно в курсе, что мы здесь, и нас, вишь, не трогают.
– И не захотел с нами познакомиться?
– Тебя это обижает? Считаешь себя важной персоной?
Ирония напарника Дениса задела, но он решил пока не реагировать.
– Небось, еще время не пришло нас зажаривать. Сбежать мы все равно не можем. Пусть, думает, попасутся на воле, жирку нагуляют.
– Давно ты ничего про людоедов не трындел. Понятно же ведь – практически вегетарианцы.
– А молоко?
– Ну, молоко, – неохотно согласился дядя Саша.
– А человечина – по праздникам. После шабаша.
– Тише, – тихо сказал товарищ инженер.
По проходящей мимо загона тропинке шла группа аборигенов. Они явно были в несомненно замечательном расположении духа, как люди, совершившие что-то хорошее и полезное, и делились друг с другом переживаниями своего сакрального момента. Речь их была шершаво-шероховатая, «ш», «щ» и «ч» просто кишели в ней. Гласных было совсем мало. Сплошной фарш:
– ШчмашшбашашнчамачшаГОРАкрчашшачарашВОДАсаша.
То, что имелась в виду именно «вода» из урока дядя Саши, аборигены доказали тут же, свернув к ручью, встав пред ним на четвереньки и приступив к утолению жажды.
Денис хотел было что-то сказать по этому поводу, но его неожиданно кто-то лизнул в ухо и щеку. Маленькая коровка бесшумно подобралась к дыре в ограде и ласково шаркнула его своим дружелюбным языком.
– Вот черт!
– Нет, не черт, Денис, это «шуш».
– Так зовут корову?
– Так обозначают корову. Как кличут эту, ласковую, не знаю. Да и слово «шуш»
