знаменитой тезкой.
– Тейлор была развратной львицей! И, как ты понимаешь, не потому что рыжая, – проскрипел «сладенький режиссер» с пренебрежением разглядывая золотистые кудри актрисы, – она была женщиной-ураганом, женщиной-цунами, отчаянной в любви и жадной до жизни.
Он произносил текст так, словно мысленно перевоплощался в этот образ. Элизабет так и видела его в темном парике, разукрашенным и с накладной грудью. После его выступления сложно было собраться в кадре и изобразить влюбленность и заинтересованность своим возлюбленным, который вел себя настолько фальшиво, что ее тошнило только при одном взгляде на него.
На следующий день была съемка в клинике, где врач-гинеколог давала советы будущей матери и провела осмотр.
– Я что буду в кадре и в момент, когда во мне будет колупаться доктор?
– Ты с ума сошла?! Я тут же умру от разрыва сердца! – произнес «сладенький режиссер», закатив глаза. – Мы снимем, как ты вскарабкиваешься на кресло и после интервью с врачом. Она расскажет результаты твоих анализов и состояние в целом.
Элизабет жутко покраснела, представляя, как позабавятся все ее знакомые, увидев по телевизору программу, в которой будут озвучены все ее сугубо личные женские секреты. Встреча с гинекологом прошла напряженно, женщина-доктор приготовилась к съемке основательно, сделав прическу, маникюр и макияж. Подавала она звук немного искусственно, очень четко проговаривая текст. Как ни странно, у «сладенького режиссера» совсем не было претензий к человеку в белом халате, Джони раздражала главная героиня, он бесконечно к ней цеплялся и делал множество дублей.
– Вы предвзято ко мне относитесь, – произнесла она, не выдержав очередной критики. И, судя по взгляду женоподобного мужчины, сделала серьезную ошибку. С этого мгновения у нее появился враг, который словно скорпион, затаивший обиду, выжидал подходящего момента, чтобы ужалить ее как следует.
Глава 5
Ставки на кролика
– Я тобой в целом доволен, Ричард, – сказал босс, положив свою потную ладонь на мое плечо, – работаешь хорошо, профессионально и у меня на тебя планы.
Я что-то пробубнил наподобие «рад стараться», ерзая при этом на стуле, затем начал горячо благодарить за все, что он делает для своих подчиненных, но он остановил мои хвалебные блеянья, после чего прокашлялся и, кряхтя, сел в свое кресло. Его густые брови сползлись к переносице, образовав две глубокие полоски – это был нехороший знак, он явно вынашивал недобрую мысль. Я немного разволновался, но, собрав волю в кулак, уставился на него, делая вид, что мне нисколечко не страшно.
– Джессика – моя племянница – сегодня принята в наш дружный коллектив, если я узнаю, что один из вас, паршивые Казановы, залез к ней под юбку, отрежу яйца всем троим и съем их на ужин, – сказал он спокойно, но очень убедительно.
Из кабинета я вышел, чуть пошатываясь, все кружилось
