пальцем указал на лобовое стекло. – Туда смотрим. Ты помнишь, как они выглядят, узнаешь?
Гоша с трудом переносил Креста. Ему в нем не нравилось все: и как тот ходил, и как сидел, и как говорил, и как смеялся, и шуточки его дебильные не нравились тоже. И сейчас, когда тот, развалившись на сидении, пускал кольца к потолку, роняя при этом пепел на себя, Гоша его просто ненавидел и в любую минуту мог взорваться, и до такой степени ненавидел, что с удовольствием и наслаждением всадил бы ему в открытую глотку всю обойму вместе с кольцами, только теперь уже порохового дыма. А надо было терпеть, деваться некуда: уже связался; только дело с ним последнее, первое и последнее.
С Крестом его свел Штопаный: когда-то и где-то они сидели вместе, срок тянули, и Штопаный в нем был уверен. Ручался за него, за этого кидалу одесского. Как он оказался в Киеве, почему уехал из Одессы, чем здесь занимался, какие дела крутил, на что жил, они со Штопаным не знали. Скорее всего, грел лохов на картах, да и из Одессы, видно, сдернул после того, как кинул кого-то на хорошую сумму, кого-то, кого нельзя было. Возможно, так, а возможно, и как-то иначе, только Штопаный ручался, а Гоша ему доверял.
А вот Штопаный, наоборот, импонировал Гоше, собственно, устраивало в нем все: был спокойный, уравновешенный, рассудительный, исполнительный, и потом, хорошо знал Киев, родом был из Ирпеня.
Познакомились они на работе: оба крутили баранки на 192-м маршруте, от Милославской, на Петровке тусовались на отстоях. Уже тогда Гоша понял: тосковал Штопаный по настоящим делам, не в радость была ему доля шоферская – обнадеживать не стал даже намеками, но на ус намотал. Как бы там ни было, но постепенно, сами собой, карты вскрылись – о том, чего хотели, друг другу и поведали, вот и стало их тогда уже двое.
После событий на Майдане и в Крыму Гоша уволился из «ментовки» и уехал в Киев. Деньжата в небольшом количестве были, снял недорого на Троещине однокомнатную квартиру, устроился на маршрутку водителем, работал и присматривался, не торопясь, ко всему вокруг, знал: водила – это все временно, ждали его другие дела, большие дела, а Киев – это то место, где ими надо не просто заниматься, а ворочать да бабло загребать, а здесь его было немерено.
Однажды совершенно случайно встретил он Стаса, однокашника школьного: за проезд тот платил в маршрутке, ехал до Петровки – как говорится, лоб в лоб столкнулись. Как не поболтать – на часик подвисли в кафешке на книжном рынке, было что сказать друг другу.
Как оказалось, сразу после школы Стас уехал поступать в Киев в строительный колледж. Поступил, закончил, работал сначала по стройкам, в основном по снабжению, потом в каком-то строительном офисе отсиживался, а последние два года в отделе продаж жилищного комплекса «Дубрава». Жил тоже на Троещине и тоже, как и Гоша, недалеко от «Эко Маркета» – были почти соседями, и как только не встретились раньше. По правде, Гоша был рад встрече чисто по-человечески. Именно чего-то такого уже давно и хотелось: пообщаться с кем-то из прошлого, того юношеского и незабываемого, да так, чтобы и в памяти всплыло, и в душе потеплело, и приятно зазвучали: «А помнишь…», «А еще…», «А вот когда…» Оказалось, так много было в
