через сто лет соответствующие документы будут потеряны.
– И я не знаю, – сказал Ложкин. – Я даже не знаю, кто первое занимает.
– Сердобольский «Металлист», – пояснили Погосян, Удалов и Василь Васильич.
– А я не знаю, – упорствовал Ложкин. – Я, значит, тоже путешественник во времени?
– Может быть, – сказал Погосян и посмотрел на Ложкина сурово. – Никому в этих вопросах доверять нельзя.
– Не беспокойся, Ложкин, – вмешался добрый Грубин. – Мы тебя знаем. В случае подтвердим – где надо.
– Если кто не наш человек, так это жена погосяновская, Берта, – сказал на это Удалов. – Вчера моего Максимку за ухо драла. Свой человек так делать не будет.
– За дело, – сказал Погосян. – Стекло разбил. Не будет хулиганить.
– Если бы я пришельца из будущего встретил, – сказал Грубин, – я бы ему сразу задал два-три вопроса.
– Не видать тебе пришельца, – сказал Погосян. – Что может заинтересовать культурного человека в нашем городишке?
– Какое заблуждение! – воскликнул Ложкин. – На сегодняшний день наш город представляет общесоюзный интерес. С одной стороны, семьсот пятьдесят лет. С другой – открытие памятника, то есть отдали должное нашему славному прошлому. Гости со всех сторон. По радио из Москвы передавали. Я бы на месте потомков не сомневался, куда устроить экскурсию.
– Корнелий! – позвала из окна Ксения Удалова. – Мы готовы. Плащ брать будешь?
– Не буду.
– Дождя не намечается, – сказал старик Ложкин. – Я в газете читал. Там же написано, что писатель Пацхверия на торжество прибыл. С Камчатки делегация. Ткачиха Федорова-Давыдова. Ждут одного космонавта, но фамилию пока не сообщают. Это не считая туристов.
– Подумаешь, – сказал презрительно Погосян, чтобы оставить за собой последнее слово. В действительности он был пламенным патриотом Великого Гусляра, но об этом знали только его родственники в Ереване.
Старуха Ложкина спустилась во двор и спросила:
– Вечно будем прохлаждаться? Без нас начнут.
– Иду, чижик, – ответил Ложкин. – Мы тут беседу провели.
Они вышли со двора первыми. За ними потянулись остальные. Соседи сразу забыли о разговоре, лишь у Удалова он не шел из головы. И настолько его поразила возможность встретить на улице гостя из будущего, что он начал с подозрением приглядываться к людям. И в людях обнаруживал странные черты, которых раньше не замечал и которые могли указывать на чужеродность, на маскировку.
Шел навстречу провизор Савич с женой, директором универмага. Казалось бы, давно знает Удалов Савичей, но сегодня лысина Савича блестела не по-нашему, и как-то неестественно держал он жену под руку. Может, Савича заслали? Но тут же Удалов сказал себе: нет. Вряд ли из-за одного праздника им стоило направлять резидента в Великий Гусляр. Ведь если Савича не подменили, то Удалов знает его лет двадцать. Подумав
