зачем об этом? – громко возмутился я. – Может, там дата первого поцелуя есть?
– Четырнадцатого февраля в шестом классе, – коротко ответил он, – у тебя есть нездоровая склонность все записывать.
Я замолчал. Они поглотили полностью мою жизнь, изучили мои заметки и личные записи, подняли данные школы, института, работы, в общем, всего, чего касался я.
– Ага, вот… нашел, – с ликованием произнес он. – Девять сестер и пять братьев, все двоюродные, из родных никого. Два дяди по отцовской линии, один из которых живет в Америке. Один дядя и две тети по отцовской линии. Один дядя живет в деревне, любит выпить, одна тетя уехала в другой город, вторая развелась с мужем и с четырьмя детьми переехала жить к матери, то есть к твоей бабушке, с которой раньше ты жил до восемнадцати лет. Я ничего не упустил? Эта семья тебя ждет?
Я опустил голову. В действительности у меня большая родня, но я очень одинок. Моя родная кровь – папа и мама – захоронены на северном городском кладбище и залиты моими детскими слезами.
– Для коллеги, который живет с тобой и снимает комнату в твоей квартире, ты получил шикарное предложение по работе и уехал в другой город. Твой друг очень рад, что он снимает всю квартиру по цене одной комнаты и деньги кладет на специально открытый счет. Остальные коллеги тихо порадуются за твой успех и заменят тебя не худшим специалистом, чем ты. Все проходит и забывается. Для бабушки, которую ты посещал каждую неделю, ты уехал в бессрочную командировку. Обещал писать короткие письма, высылать яркие фото и передавать денежные приветы. Уверен, бабуля только порадуется такой успешной карьере внука. Все ясно?
– Как все ладненько складывается. Какие жертвы, и все из-за меня. Зачем?
– Ты познакомился с Агатой?
– Милая девушка.
– Она твой наставник. Введет тебя в курс дела, познакомит с Орденом, после ты встретишься с Малым советом. А там и до суда не далеко. В общем, планы пока таковы.
Константин легонько нажал на черную кнопку, прикрепленную к углу стола, за дверью послышался глухой писк. В комнату вошла Агата, следом хриплый. Я настолько подавлен и убит новостью о том, что мне не выбраться из этого чертова места, что потерял дар речи. Константин демонстративно захлопнул папку и небрежно бросил ее на стол. Агата подошла ко мне, лицо ее выражало спокойствие и вежливость. Как жаль, что она тоже Орден.
Мешок покрыл лицо, и меня, как молодого тупого барашка, повели в клетку, где я безвольно буду ждать своего возложения на жертвенный алтарь. Шли мы другой дорогой, по-видимому, они догадались, что я могу вычислить путь.
– Кирилл, если вдруг тебе что-то надо?.. – произнесла Агата, снимая мешок с головы.
– Да. Я очень хочу домой, – произнес я, пытаясь найти понимание в ее янтарных глазах. Она прячет взгляд, опуская его на руки. Я понимаю, что она ничем помочь мне не может, выхода нет. Нет смысла меня утешать враньем и сладкими сказками. На этот раз я влип серьезно.
– Пожалуйста,
