количество сельских жителей. А может, просто повезло. Но, так или иначе, на всех вступительных экзаменах Наде попались именно те вопросы, которые она хорошо знала, и те задания, с которыми она смогла справиться. Увидев свою фамилию в списке зачисленных на первый курс, Надя почувствовала себя счастливой почти как в детстве. Но не прошло и нескольких учебных недель, как от былой радости не осталось и следа. Очень скоро она поняла, что совершила большую ошибку, поступив в медицинский. Вся эта латынь, химия, физиология (не говоря уже об анатомичке) приводили ее в ужас. Все, чему их учили, казалось непонятным и совершенно неинтересным, заниматься этим не было никакого желания. Надя училась чуть ли не хуже всех на курсе, но продолжала усиленно зубрить, поскольку отчаянно боялась вылететь после первой же сессии. Меньше всего на свете ей хотелось возвращаться в то место, которое она вынуждена была называть своим домом. Но главная причина была даже не в этом. А в Мите.
В Митю Надя влюбилась сразу, как только увидела его в коридоре института. Он учился на том же первом курсе, только в другой группе, и резко выделялся среди однокашников. Виделись они с Митей почти каждый учебный день, хотя слово «виделись» и не совсем подходит. Видела его в основном Надя, – так и ела глазами при каждой встрече… А Митя долгое время ее вообще не замечал. Да и кто на его месте стал бы обращать внимание на застенчивую, скромную и плохо одетую деревенскую простушку, когда вокруг столько ярких, красивых и уверенных в себе городских модниц? Впрочем, и Надя не была уродиной. Скорее даже наоборот, она была очень миловидной. Ее складной фигурке с полной грудью и бедрами, но с тонкой талией многие девчонки завидовали, однако сама Надя считала свою внешность самой заурядной. И была уверена, что самый популярный парень в институте вряд ли обратит на нее внимание.
Митя или, как все его называли, Дима Щеголев действительно пользовался огромным успехом у девушек. И прежде всего, конечно, из-за внешности. Высокий, плечистый, отлично сложенный, с густыми темно-русыми волосами и ослепительной улыбкой, он был настолько красив, что это отмечали не только студентки, но и преподавательницы всех возрастов. Даже злющая преподша латыни, которую студенты боялись как черт ладана и которую за странную любовь к белым колготкам прозвали pedunculi alba (белые ножки) – и та говорила Дмитрию: «С такой внешностью, как у вас, молодой человек, надо сниматься в кино!» При этом на ее лице появлялось некое подобие улыбки, которую на самом деле было бы трудно назвать улыбкой. И Митя улыбался ей в ответ с той раскованностью, которую могут позволить себе в общении с преподавателями только самые лучшие студенты. А именно таким Дмитрий Щеголев и был. С первых дней учебы всем стало ясно, что Димка однозначно претендует на красный диплом. Он с такой легкостью отвечал на самые сложные вопросы и справлялся с самыми трудными заданиями, что казалось, будто уже давно знает предмет не хуже преподавателей, а в студенты записался просто так, в шутку.
Словом,
