с прищуром. – Не простой ты человек, Демид, ой, не простой! Помяни моё слово, избранный ты. Вопрос только для чего? Не думал и не гадал, что доживу до такого. В моём доме – избранный! Это честь, Демид. А за хлеб-соль огромное благодарение от меня.
Когда собеседники насытились, вытерли подбородки от жира и сметаны, Словохот ослабил пояс на животе, и заговорил:
– Козни против тебя строит комендантша. Видел я, как она какие-то пакетики в твоей комнате рассовывала. Показать?
Домовой из-под матраса вытащил небольшой, размером со спичечный коробок, свёрток. Протянул Демиду, но в руки отдавать не стал.
– Сейчас разверну, посмотришь. Руками не прикасайся, чтобы отпечатков не оставить. Мои они не определят, а вот комендантша пальчики оставила. Наркотики, поди? Глянь.
– Я в наркотиках не разбираюсь, – пожал плечами Демид.
Словохот послюнявил палец, ткнул в белый порошок и попробовал на язык.
– Она, отрава. Подставить тебя хочет. Давай я их все, что натыкала комендантша, заберу.
Он успел пробежаться по местам, где лежали свёртки. Настойчивый стук в дверь и Словохот с Демидом переглянулись.
– Пришли ужо. Прощевай. Встретимся ещё.
Домовой испарился. Вот только что стоял напротив, а уже его и нет. Стук повторился более настойчиво.
Демид щёлкнул замком, и дверь резко открылась. В комнату ворвались бойцы ОМОНа, заломили руки Демиду, уложили лицом в пол. Высокий мужчина в сером костюме присел рядом.
– Рассказывай, – устало, но жёстко спросил он.
– Что рассказывать?
– Всё по порядку. Где у кого берёшь наркотики, кому сбываешь, кто поставляет тебе палёную водку? И где прячешь оружие?
– Какое ещё оружие?
– Сотрудничать не желаем, значит. Лейтенант! Давай понятых. Найдём оружие, наркотики, плохо будет. С тюрьмы если выйдешь, то долго не проживёшь. Кровью харкать будешь и сдохнешь под забором. Но ты оттуда не выйдешь. Понятые! Сейчас при вас пройдёт обыск в комнате гражданина Расщепина Демида Николаевича. Начинай, лейтенант!
Демид посмотрел на понятых и встретился взглядом с комендантшей. Она мстительно улыбнулась. Вахтёрша, которая всегда и во всём поддерживала свою начальницу, с ненавистью смотрела в его сторону.
– Пистолет! – раздался голос одного из полицейских у окна.
– Вот, видите, Демид Николаевич! Хранение огнестрельного оружия – статья! Мы его ещё проверим по своей базе. Если, вдруг, подтвердится, что этот пистолетик фигурировал в каком-либо деле, то не завидую я вам, не завидую.
Демид смотрел снизу вверх на сытое, довольное, гладковыбритое лицо со словно застывшей на лице улыбкой, и думал, кому надо так его подставлять? Кому он внезначай перешёл дорогу, что даже пистолет подкинули…
– Товарищ капитан, тут это…
– Что лейтенант?
– Пистолет игрушечный.
Капитан озабоченно покрутил в руках игрушку, вопросительно глянул на комендантшу, которая сделала
