за ним.
В последнее время я ругаюсь с начальством. Майор Львов из отдела снабжения просто вынужден был попросить меня выйти.
Сегодня началось наступление на Карельском перешейке.
15 июня
Утром взял в руки «Фронтовую правду» и не поверил своим глазам: с первой страницы сморит улыбаясь молодой капитан артиллерист. И это не кто иной, а Валька Шлыгин из нашего класса, которого мы почему-то звали Шлиссен. У него ордена Отечественной войны и Красной Звезды. Я написал в редакцию газеты, прошу адрес. Газету послал Нине.
Если будут у нас в этом месяце посылать в училище, я, пожалуй, поеду. Мне трудно быть рядовым. Наука повиноваться трудная наука. Я не владею ей.
Мама прислала письмо. Пишет: «Мы с тобой должны быть награждены медалью «За оборону Москвы».
Валя не вернулся с войны… Позже я помянул его и всех одноклассников, оставшихся там – Толю Федотова, Игоря Зайцева, Фридриха Бука, Володю Семенова, Леню Гиндина, Гришу Андрусова, Костю Рейнветтера, Петю Скотникова, Леву Давыдова…
Сорок четвертый. Польша. Висла.
Мне двадцать лет. И как Вийон,
Я жизнь люблю сильнее смысла
И назначения ее.
Как все, хотел в живых остаться,
Без костылей придти с войны,
Хотя не трудно догадаться,
Я знать еще не мог цены
Любви, испитой полным кубком,
Отцовства радостям святым,
Труду, смиренью и уступкам,
Ветвям черемухи густым,
Неторопливым наслаждениям
Неспешного теченья дум,
Случайным нежным песнопеньям,
Тропе, что выбрал наобум…
Потом лишь это все изведав,
Я оценить и смог вполне,
Что клали на алтарь победы
Ровесники на той войне.
18 июня
Новый командир роты отличается от Ванеева как земля от неба. Много общего с первым комроты Ищенко.
Интересно, хватит ли мне этой тетради до конца войны. Думаю хватит.
Сейчас обе стороны начали вводить новые виды оружия. Немцы – танкетки-торпеды и самолеты-снаряды, союзники Боинг-29. Эта машина поражает грандиозностью и скорость, надо думать, км. 800.
«Война без ненависти нечто постыдное, как сожительство без любви» (Эренбург). Всякая война постыдна, кроме войны в защиту родины.
В Витебске окружили 5 дивизий.
24 июня
На днях военфельдшер поругалась со ст. лей-м Пименовым. Это было у Шарова в канцелярии. Когда он вышел, она начала над ним смеяться на еврейский манер: «Разве я видала когда-нибудь такого большого начальника. Задрал ноги кверху и к нему не подходи, я – старший лейтенант!» И дальше в том же насмешливом духе. Вдруг открывается дверь и на пороге он – Пименов. «Бушин, подите сюда». Я вышел.
«Все, что вы сейчас слышали, напишите и дайте мне». Оказывается, он стоял за дверью и подслушивал. «Нет, я писать не буду». – «Вы же комсорг, вы обязаны!» –
