от пруда в глубь парка. Азирафель неохотно следует за ним.
Кроули. К слову, сколько у вас в раю первоклассных композиторов? Моцарт у нас. Бетховен. Шуберт. Все Бахи…
Азирафель. Но они уже написали свою музыку…
Кроули. И вы больше ее никогда не услышите. Никакого Альберт-холла. Никаких фестивалей в Глайндборне. И Променадных концертов Би-би-си. Компакт-дисков тоже больше не будет. Лишь музыка небесных сфер.
Азирафель. Ну…
Кроули. И это лишь малая часть того, чего ты лишишься, если ваши выиграют. Никаких больше очаровательных ресторанчиков, где тебя все знают. Никакого гравлакса с укропом. Никаких букинистических лавок. И серебряных табакерок эпохи Регентства.
Азирафель. Зато после нашей победы всем станет лучше жить.
Кроули. Тебе вручат арфу, а мне вилы.
Азирафель. Мы не играем на арфах.
Кроули. А мы не тычем в грешников вилами. Ты же понял, о чем я.
Азирафель. Но ведь это часть Божественного Замысла. Прискачут Четыре Всадника.
Кроули. И откуда же они прискачут?
Азирафель. В каком смысле?
Кроули. Четыре Всадника Апокалипсиса, чье появление предвещает конец света. Война, Голод, Чума и Смерть. Откуда они прискачут? С какой конюшни?
Азирафель. Это у тебя нужно спросить. Они ведь на вас работают, разве не так?
Кроули. Насколько мне известно, нет. Наверное, независимые подрядчики. Специалисты. Работают сами на себя.
Азирафель. Я слышал, Чума удалился от дел.
Кроули. Правда?
Азирафель. Да. Теперь вместо него Загрязнение. Сдается мне, это отвлекающий маневр. В общем, прискачут Четыре Всадника. Моря превратятся в кровь…
Кроули. Между прочим, без моря не будет твоих любимых суши. И селедки.
Они дошли до «Бентли» Кроули. Он припаркован на Мэлл, где парковка запрещена. На колесо автомобиля уже надели блокиратор, вокруг прохаживается ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР и делает пометки в электронной записной книжке.
Кроули. У нас осталось всего одиннадцать лет. Потом всё будет кончено. Нам надо объединить усилия…
Азирафель. Нет.
Кроули. Речь о конце света. Не о маленьком искушении, когда я попросил тебя прикрыть меня, пока ты был в Эдинбурге на фестивале. Ты не можешь мне отказать.
Азирафель. Могу.
Кроули. Вместе мы справимся. Я кое-что придумал.
Азирафель. Даже слушать не хочу.
Вздох. Кажется, будто Кроули вот-вот впадет в отчаяние, однако же собирается с силами.
Кроули. Давай пообедаем. Я ведь до сих пор твой должник…
Азирафель сердито косится на него, но потом взгляд его смягчается…
Азирафель. Париж. Тысяча семьсот девяносто третий год.
Кроули. О да. Якобинский террор. Так это устроили ваши или наши?
Они
