не выявлялись. И, даже если клинические проявления болезни у человека указывали на наличие инфекции, но отсутствовало лабораторное подтверждение, в этих случаях врачи лечили больных стандартно, всех одинаково: антибиотиками и гормонами. Естественно, врачи не могли вылечить таких больных. И те пациенты, которые не хотели болеть, искали другие методы диагностики и лечения и обращались в наш медицинский центр.
Методом же ВРТ тестировались инфекции, которые не выявлялись лабораторно. Пациенты с выявленными микроорганизмами вылечивались методом уже целенаправленного лечения. Конечно, 25 лет назад у традиционных врачей, а у некоторых и сегодня, первая реакция была: «Этого не может быть!»
Но метод ВРТ настолько зарекомендовал себя при обследовании населения, что под его влиянием в традиционной медицине появилось выражение «скрытые инфекции», то есть инфекция есть, но лабораторно она не выявляется. И в этих случаях начинают лечить пациента методом ex juvantibus – тест-терапии: пробуют одно лекарство за другим в надежде, что это поможет и лекарство укажет на причину болезни. Конечно, целесообразнее врачу направить пациента на ВРТ-ис-следование для выявления причины, но, к сожалению, «амбиции не позволяют».
Ещё в больший шок я повергла врачей 25 лет назад (в 1995 году), когда благодаря ВРТ стала диагностировать гельминтов (червей) в органах человека. Ранее все познания людей и большинства врачей сводились к наличию гельминтов только в кишечнике организма. И знания о ассортименте видов гельминтов были небольшими. Знали только о некоторых гельминтах, встречающихся в средней полосе России. Такое отсутствие знаний произошло, как ни странно, в связи с соревнованием между СССР и США. Мы соревновались не только по количеству стали, угля, не только в покорении космоса, но и по показателям в медицине.
Медициной было отрапортовано: глистов, кожных и венерических заболеваний в СССР нет, а если и встречаются, то очень редко. В такой экспедиции по ликвидации глистов, грибков, инфекций и трахомы глаз участвовала и я. Это было в Бухарской области Узбекской ССР. Мы бригадой из четырёх человек (инфекционист, он же паразитолог, дерматолог-венеролог, окулист (я) и лаборант) шли от села к селу, обследуя каждого человека. При выявлении у людей множественных заболеваний и наличии инфекций мы вызывали бригаду перевозки и отвозили их в стационар. Это была положительная экспедиция, если бы не перегибы и заявление, что в СССР нет венерических и паразитарных массово опасных инфекций. В результате клиническая паразитология в системе Министерства здравоохранения СССР с 60-х годов прошлого столетия была предана забвению. И вследствие этих перегибов книги и учебники по паразитологии и венерологии были сданы в архив, а в медицинских институтах на изучение паразитологии отводили всего три часа. К сожалению, такая убеждённость врачей и медицинского руководства страны в безвредности некоторых простейших, гельминтов и грибов для здоровья человека сохраняется по сей день. И в настоящее время некоторые маститые терапевты,
