на определенных условиях железных дорог, рудников, золотых приисков и т. д. или территориальных уступок какой-либо части Сибири или Кавказа, или же Мурманского побережья?»
В начале ноября 1918 г. находящийся в Стокгольме представитель Советской республики еврей Максим Максимович Литвинов (наст. Мейер Баллах Финкельштейн) отправляет президенту США новую ноту, пытаясь провести неправедный гешефт и предлагая новые лакомые куски чужой его предкам российской земли с ее богатствами.
Америка же презрительно молчала и выгадывала.
Уже к 1922 году все основные несметные богатства Российской империи были растрачены большевиками полностью, кроме разве что принадлежащих Церкви. Огромную часть бесценной дармовщины, щедро политой русской кровушкой, заполучила Америка. И этот опыт Америки, нажившейся на русском золоте и русских богатствах, равно как и некоторых других стран, будет учтен Гитлером в его далеко идущих планах. Ведь если им можно, то отчего ему нельзя?!
Богатый американский делец, ведающий в правительстве Гитлера отделом иностранной печати, Эрнст Ганфштенгль, имеющий иронично-грубое прозвище Путци, пытался не единожды настойчиво вложить в уши Гитлера, что «если случится еще одна война, ее неизбежно выиграет тот, на чьей стороне будет Америка», у которой есть деньги и создана гигантская индустриальная мощь. Но, к неудовольствию собеседника, единственной американской личностью, которой симпатизировал германский вождь, был удачливый бизнесмен Генри Форд, «но и тот не как индустриальный чудо-труженик, а как известный антисемит и возможный источник средств. Гитлер также интересовался Ку-клукс-кланом, тогда находившимся в зените своей сомнительной славы».
Он же станет воспринимать Америку – по словам Ганфштенгля – «как часть еврейской проблемы. Уолл-стрит контролировался евреями, Америка управлялась евреями, а поэтому он не мог принимать их в расчет. Они были вне пределов его досягаемости и не являлись срочной проблемой. Как было суждено продемонстрировать «Майн кампф», он опять оказался во власти политико-милитаристских концепций Фридриха Великого и Клаузевица».
Действительно, во всех своих деяниях Адди опирался на опыт выдающегося вождя немецкой нации – Фридриха Великого. Друзья бурной юности молодого фюрера вспоминали, что Гитлер часто посещал Военный музей Берлина, предпочитая вести беседы у стеклянного шкафа на втором этаже здания, в котором хранился последний мундир Фридриха Великого. Посетитель приводил факты из прошлого прусской военной славы и явно гордился своей принадлежностью к нации, пусть даже ее величественная слава осталась в прошлом. Он ошарашивал своих товарищей тем, что выдавал факты и детали об оружии, мундирах, картах и войсковом имуществе, которыми был заполнен музей.
Глава 4. Как просвещенный король Фридрих II повлиял на храброго ефрейтора Гитлера
Изучать историю надо именно для
