тяжёлые препараты, которых она панически боялась и которые вообще никогда не принимала. Он поднял голову и, сильно сощурившись, посмотрел на неё (видимо, в комнате было слишком светло для него). Карина растерялась, поставила котика прямо на кровать, и Никто тоже его сразу заметил и тоже не прогнал, а погладил. Кот заурчал.
– Хороший, правда? – спросила Карина; на самом деле ей было уже всё равно. Она думала о тех жутких стимуляторах, которые он использовал.
– Знаешь, какие красивые котики у меня в пределе? – сказал Никто. – И ещё куча других красивых зверей. Я покажу тебе, когда попадём туда.
Карина взяла кота на руки:
– Прости, что помешала, отдыхай.
– Да нет, всё нормально. Нужно работать. – Он тряхнул головой. – Арел и Лис уже внизу?
—Да. И я только что закончила тренировку с крестьянами. А Лис сделал смету.
– Хорошо.
Никто встал, и они вместе с Кариной вышли. Теперь на его груди всегда висела маска, которую вернул ему их отец. И выходя на улицу, Никто всегда надевал её. Мало того, в узкие прорези для глаз, через которые, по мнению Карины, и так невозможно было нормально видеть, он дополнительно вставил чёрное стекло, наверное, так яркое южное солнце меньше слепило его переделанные глаза.
Они вернулись на задний двор, и Карина поставила кота на крыльцо. Тот поднял лапу и стал вылизываться. К ним подошли Арел и Лис. И они с Никто принялись обсуждать какие-то хозяйственные вопросы, Карина их не слушала. Она думала о том, что возбудилась и захотела человека, которому единственному из всех троих было срать на котика, и он его даже не заметил. И ещё она подумала, что она дура и достойна, чтобы её трахали в сарае.
Глава четвёртая
Весточка от Тола
Они собрались за общим столом, хотя этого никому не хотелось. Лис отвлёкся от постройки казарм и явно нервничал, потому что на строительстве у него было дел невпроворот. Орёл выглядел измученным, и они знали, что Никто терзает его каждую ночь до рассвета, а днем Арел тоже выполняет кучу дел, занимаясь слугами и солдатами из Имения и близлежащих деревень. Карина поражалась его выносливости, он действительно был избранным, не таким, как другие люди, ни один обычный человек не смог бы вынести «любовь» Демона, а князь выносил и ещё днем занимался рутинными делами: следил за слугами и крестьянами, обучал солдат ополчения. Теперь она его уважала. Потому что сама чувствовала себя полностью вымотанной; присутствие Никто, который с каждым днём развивал всё более активную деятельность, её буквально высасывало, и это при том, что, к счастью, он её почти не трогал. Не дёргал постоянными отчётами и вопросами, как Лиса, уж тем более не издевался так, как над князем. А иначе она бы просто сдохла, так ей казалось. Но Арел был жив, он осунулся, и на лице его проступали кровоподтеки и синяки, но он ходил, сидел и ещё соображал в решении каких-то бесконечных хозяйственных вопросов. Теперь Карина понимала, что быть хозяином и иметь в подчинении солдат, слуг и рабов совсем не просто, и это скучный и ежедневный труд. Но Арел, похоже,
