сделать свой выбор – помогать ее уничтожению или противодействовать ему. Раскол принципиальный, от выбора зависит единство или разделение народа.
Еще один корень России
Силы и средства, стягивающие людей в народ, развиваются. Застой – гибель. Возникают новые системы, которые надо осваивать, если народ не желает быть стерт с лица земли (хотя бы в виде ассимиляции). Одной из таких систем с XVII века стала наука.
Почему этот вопрос для нас важен? В нашем нынешнем сознании есть фальшивая нота – принижать науку как вид «чужебесия», пришедшего с Запада. Это установка гибельна уже потому, что весь мир техники, без которого уже не сможет прокормиться русский народ, вырос из науки. Грустно слышать от русского, что, мол, танк Т-34 или «катюша» – это хорошо, а всякие там Эйнштейны – бесовщина. Это значит, что в уме его «прервалась цепь времен». И танк, и «катюша» – желуди на дубе науки. Если корней не станет ценить наш разум, то с нами можно делать все, что захотят.
Антинаучная позиция – вовсе не православная, она плод «религиозного невежества», часто простодушного. Наше счастье как раз в том, что Православие, заложившее основы нашей культуры, не было темным. Оно никогда не воевало с наукой, как это было у католиков. Западная церковь, слишком занявшись земными делами, боролась с наукой как с конкурентом. У нас как-то лучше умели примирять духовное и земное. Потому и не возникало у нас магии и алхимии, но и не было нужды запрещать научные книги.
Наука зародилась на Западе. Но это неважно. Глупо считаться – кто изобрел колесо, а кто приручил лошадь. Великие достижения быстро осваивались разумным человеком, а наука – одно из таких достижений. Укореняясь в других цивилизациях, западная наука становилась частью их культуры, не теряя при этом своего корня – научного метода. Русская наука питается соками родной культуры, и в то же время питает культуру. Сегодня наша наука есть сила, «образующая народ». Лишившись ее, обув лапти и запалив лучину, мы бы перестали быть русскими. А с наукой мы останемся русскими даже в лаптях – если придется собирать по крохам на новые лаборатории и заводы.
Почему наша наука была не «чужебесием», а порождением нашей земли – как Пушкин, какие бы там капельки крови у него ни находили? Суть научного метода в том, что человек отделяет себя от мира. Он – субъект, исследователь, а мир – объект. Такое разделение давало ученому силу («свободу познания»). На Западе научный метод «победил культуру», и такое отношение к миру из науки перешло в мировоззрение. У нас так не случилось. Русские ученые, используя научный метод, продолжали видеть мир как Космос – дом, в который вселен и за который отвечает человек. Это очень важное отличие во взгляде на мироздание.
По-иному строила наша наука и образ человека. Дарвин взял из культуры «дикого капитализма» идею борьбы за существование (в мире людей!) и перенес в Природу. Потом возникла идеология социал-дарвинизм – как пишут на Западе, «особенно зверская
