влезет. Ко всему прочему, Юльку он просто не выдержит. Денис знал это наверняка.
Некоторое время спустя, попинав дверь ногой, Юлька затихла. Выждав минут десять, Денис тихонько пробрался к двери и приник к дверному глазку. Перед его взором открылся лестничный проем, миловидного личика нигде видно не было. «Ушла», – облегченно вздохнул Денис, и, уже не таясь, протопал обратно в комнату. Там, отогнув занавеску, он осторожно выглянул в окно и почти тотчас увидел на противоположной стороне улицы, с телефоном в руке, возмутительницу спокойствия. Нежно застрекотавший стационарный телефон вызвал у него лишь язвительную усмешку. Выдернув шнур из розетки, Денис с удовлетворением подумал о предусмотрительно выключенном свете и почти без сил опустился в кресло.
Прикрыв глаза, он попытался еще раз обдумать сложившуюся незавидную ситуацию, в которой оказался по собственной глупости. Получалось все очень скверно. Денежный долг не давал возможности по-прежнему радоваться жизни. «Исчезнуть бы на время, чтобы все долго искали меня, но так и не смогли бы отыскать, – улыбнулся Денис. – Мне сейчас не повредила бы шапка-невидимка или что-нибудь вроде того, – продолжал он мечтать.– Или еще лучше, – совсем воодушевился он, – волшебная палочка с ее тремя желаниями – вот что меня спасло бы».
Прорезавший тишину звонок в дверь вернул Дениса с небес на землю. Не утруждая себя даже пошевелиться в уютном кресле, он с совершенным спокойствием выдержал очередной шквал звуковой атаки.
– Они все, видимо, задались целью свести меня с ума, – бесстрастно, вслух произнес Денис сквозь зубы, чувствуя, что железная выдержка может очень скоро изменить ему.
Внезапно осенившая мысль заставила его в смятении вскочить с кресла, и, позабыв о грозной, недремлющей на боевом посту Юльке, издать громкий возглас, нечто вроде «эврика» у Архимеда.
– Да я полнейший кретин! – выкрикнул Денис в возбуждении.– Судьба будто подталкивает меня к единственно правильному решению, а я упорно не хочу замечать этого. Старый чудак Жданов и его изобретение – вот мое спасение! А вдруг, – продолжал он лихорадочно соображать, – вдруг вся эта возня с изобретением не что иное, как блеф? Что тогда? Или, предположим, что я после приема препарата как был человеком, так и останусь им?
После недолгих философских раздумий, Денис пришел к выводу, что в образе человека он вряд ли останется, но, если это все-таки произойдет, что ж, его чувство собственного достоинства поднимется на недосягаемую ранее высоту. В любом случае, он ничем не рискует.
Сумбурные видения не позволили ему в полной мере отдохнуть и насладиться сладким безгрешным сном, как это бывало раньше. Поэтому, когда наутро будильник, взяв первую высокую ноту, приготовился по привычке затянуть свои зычные излияния, он был безжалостно отключен твердой рукой давно бодрствующего человека.
Вынужденные
