style="font-size:15px;"> – Ты тоже, – хмыкнула в ответ та.
Диалог опять зашел в тупик.
– Тарила, ты сказала, что сильных повреждений нет, но как же тогда, – я на секунду замялась, не зная принято ли здесь обсуждать такие вещи, – наверняка у многих внутренние разрывы и кровотечения.
– Все так, – вздохнула женщина, – но что ты предлагаешь сделать? Эти упертые курицы ни за что не позволят проверить степень нанесенного им вреда. Не можем же мы их заставить их насильно.
– Мля. Дремучее средневековье.
– Что ты сказала?
– Ничего, – отмахнулась я от Тарилы.
– Нужно побольше наварить отвара и напоить каждую.
– Точно, – поддержала я женщину, а еще прокипятить тряпки и пусть они оботрутся ими. Об остальном подумаем позже.
Пришлось привлечь к этому делу еще нескольких женщин. Почти до самого утра мы занимались тем, что усиленно следили за тем, выполняли ли невольницы наши с Тарилой требования. Мне даже пару раз пришлось перейти к запугиванию. Если Римулу они пили с удовольствием, то обтираться никак не хотели. Я даже боялась, что на мой нервный рык прибежит кто-нибудь из охраны, но воины только лениво поглядывали в нашу сторону, никак не реагируя на действия невольниц.
Наутро все мы были не выспавшиеся, усталые и разбитые. Те, кто чувствовал себя получше, после завтрака приступили к сворачиванию лагеря, а после обеда по каменистому плато разносился цокот копыт и гулкий звон колодок. Караван двинулся в путь.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Тарила попросила Аяну помочь Лелее, а меня придержала за рукав.
– Давай в конец колонны, поговорим. Только тихо.
Так мы и поступили.
– Сегодня ночью я поняла, что ты прекрасно разбираешься в травах и лечении, да и на простолюдинку ты не похожа. Я могу узнать кто ты?
– Можешь. Только вряд ли я смогу ответить тебе что-то вразумительное.
Тарила фыркнула на мои слова.
– Понятно, не доверяешь.
– Доверие понятие относительное, – протянула я, – но мне действительно нечего сказать. Вишь ли, после того как один из охранников приложил меня по голове, я почти ничего не помню, пришлось даже имя свое у Лелеи спрашивать.
Женщина подозрительно посмотрела на меня, а затем о чем-то подумав, кивнула своим мыслям.
– Да, такое бывает. Что ты помнишь?
– Ничего. Может только то, что умею лечить людей, но вот не знаю, получится или нет. Здесь вряд ли есть то, что может помочь больным, – произнесла я и по следующей фразе Тарилы, поняла, что проговорилась.
– Что значит здесь?
– Эм-м, – как бы тебе объяснить, начала выкручиваться я, понимая, что правду о себе рассказывать кому-либо не собираюсь, ни сейчас, ни потом. – Я сама плохо ориентируюсь во всем этом, но те знания, которые крутятся в голове, немного отличаются от того, что я сейчас вижу. Думаю, что в моем… моей стране, там, где я жила, все немного иначе.
Женщина озадаченно на меня посмотрела.
– Даже
