и действительно чудесная прозрачность нашего древнего языка летописей для современного русского человека. Современный русский мыслитель Юрий Мамлеев пишет про наш родной язык: «И это сокровище дано не просто так – оно вручено России и русскому народу для выполнения его высшей Миссии в мире. Это язык, который может выразить почти невыразимое, выразить провал, пропасть, язык, соединяющий несоединимое и проникающий в самые недоступные сферы метафизически Сокрытого – и поэтому индусы с основанием полагают его «санскритом будущего» (то есть священным языком). Одно звучание русской речи имеет в чем-то магическую силу, сочетание звуков и интонации русского голоса представляют уникальное явление в этом мире по своей красоте и, главное, по глубине, по глубине «подтекста», по глубине того, что стоит за этим звучанием и интонациями. В конце концов, русский голос ведет в поразительную глубину почти невыразимых переживаний и, наконец, даже в пучину молчания, которая сама – за пределом возможностей звука. Все это запечатлевается в глубинах души». Язык наш конечно не законсервировался, не стоял на месте, но эволюционировал с глубокой древности. Мы можем даже, с определенной долей условности, выделить эволюционные фазы развития нашего языка. Фазы развития языка русского этноса мы можем разделить на следующие периоды: арийский, протославянский, славянский и, наконец, русский.
Но фазы эти проходили в рамках исторической жизни одного этноса и на одной и той же территории, территория этнобиологического и языкового становления единого славянорусского этноса.
Есть и еще один важный показатель, который выделяет нас из среды европейских великих народов.
Наш богослужебный славянский язык является своеобразной «лингвистической иконой» православного богослужения и мало того, что остается неизменным и священным языком нашего национального Богообщения уже более тысячелетия, но и понятен современному русскому человеку, даже не имеющему о нем специальных лингвистических познаний. Церковно-славянский язык, став издревле языком литературы, языком «высокого штиля», конечно, отличался от языка обыденного. Общий для всех православных славян, он изначально был языком национальным – болгарским, став, благодаря заслугам Кирилла и Мефодия, а также их святых учеников из Охрида, Клемента и Наума языком наднациональным, всеславянским языком Богослужения и молитвы-Богобщения. Византийская, высочайшая для всего Средневековья, культура, была представлена у нас не греческим языком, а языком близким для всех славянских народов – языком болгарского племени. Вследствие этого православное славянство оказалось в более благоприятных условиях, чем народы, принимавшие христианство вместе с латиноязычной культурой. Славянский язык новой христианской веры, способствовал у нас тому, что культура достигала самых недр народной души, чем не могут похвастать народы Европы, принявшие из Рима христианство по латинскому обряду.
