на месте. Насчет точного количества старых фотографий не скажу, но вряд ли этот «чулок» пришел, чтобы взять на память мои фотографии, верно?
«А почему бы и нет?» – подумал человек на подоконнике.
– Да, вы, наверное, правы, – согласился капитан, меряя взглядом Катерину.
Капитан совершенно не собирался обижать гражданку Старостину, просто сейчас, среди ночи, ему было не до тонкостей и деликатностей. Ну кому, скажите на милость, придет в голову врываться в квартиру, чтобы взять на память фотографию скучной, можно даже сказать, унылой женщины, которой на вид двадцать пять, а возможно, и на десять лет больше, худой, бледной, а точнее, бесцветной, с гладкими русыми волосами, закрученными на затылке в куцый узелок? Гражданка Старостина Екатерина Дмитриевна не предпринимала ни малейших попыток как-то приукрасить себя, словно давно смирилась со своей заунывной внешностью.
«Голова у нее, конечно, работает, вон как обставила грабителей, но мордашка… А может, ее и не волновало никогда, как она выглядит, есть ведь такие женщины, как их, синие чулки, что ли», – подумал капитан, который все-таки чувствовал, что ляпнул что-то не то.
Впрочем, сейчас это не имело никакого значения: в отделение милиции люди приезжают среди ночи отнюдь не для того, чтобы обмениваться комплиментами.
Человек в соседней комнате зевнул.
– Хорошо, – подавив зевок, сказал капитан. – Вернемся к нашему фигуранту. Вы показываете: лицо закрыто чулком. Но этого мало. С такими показаниями мы далеко не уйдем. Все-таки были у него брови, нос, голова, у головы была какая-то форма, рост опять-таки был какой-то. Вы же видели всех троих около магазина, тогда на нем еще не было чулка. Хоть что-нибудь вы должны были зафиксировать в памяти! Прошу вас, сосредоточьтесь, Екатерина Дмитриевна.
Услышав этот вопрос, человек в соседней комнате даже чуть свесился с подоконника во двор, чтобы лучше слышать.
– Да я ведь его не видела, – тихо сказала Катерина. – На компанию у «стекляшки» не глядела. Один из них был смуглый, другой весь какой-то скомканный, а он мне вообще в память не врезался. Только кепку его помню. Наверное, он очень обыкновенный, без особых примет. Бывают такие люди, вы знаете.
Капитан посмотрел на нее и кивнул: бывают, что и говорить!
– Он вел себя очень сдержанно, – продолжала Катерина. – Говорил приглушенным голосом. И даже после того, как стрелял в дверь ванной, после того, как понял, что все пропало и надо бежать, он угрожал мне все так же ровно, спокойно, мертвенно. Наверное, он очень редко выходит из себя и прекрасно контролирует ситуацию.
Она умолкла. Капитан несколько секунд смотрел на нее, ожидая продолжения, потом пожал плечами и разочарованно сказал:
– Ну, это опять же психология! Значит, доведись вам встретиться с этим парнем лицом к лицу, вы пройдете мимо и не узнаете его?
– Если лицом к лицу… – задумалась Катерина. – И если он опять будет говорить
