Почему дорога такая длинная? Раньше она казалась значительно короче.
Когда мы уже почти добрались до мужского общежития, во дворе появился ректор. Вытаращив глаза, припустил к нам.
– Ирэш ша-Тех, ваше величество!
Только этого еще не хватало. Мы остановились. Дождались ректора.
– Ваше величество! Что происходит?
– Студент Эндар Кройтен напал на вашу студентку Лайлу. Поскольку мне важно, чтобы Лайла поступила в мое распоряжение в целости и сохранности, Эндар Кройтен будет наказан, – невозмутимо пояснил император, хотя в принципе был не обязан. Он в своем праве и может хоть похитить Эндара, хоть убить на глазах у всех. Как и меня. И всех остальных. А Ирэш ша-Тех жестко добавил: – Раз уж руководство академии не удосужилось проследить за порядком.
Несчастный ректор пошел нездоровыми пятнами.
– Мы… мы обязательно его накажем. Студенты не должны вредить друг другу.
– Наказывайте через два дня. А эти два дня он простоит в магических оковах. И, раз уж вы, Калтон, так вовремя здесь появились, полагаю, вы сами сможете доставить студента в его комнату.
– Д-да, конечно…
Ирэш ша-Тех перевел взгляд на меня. Кажется, в этот момент на меня посмотрели вообще все. И ректор, и студенты, и даже Эндар.
– Надеюсь, вы, Лайла, проблемами с памятью не страдаете и мне не нужно повторять все то, что уже говорил?
– Я помню. Спасибо, – я невольно поежилась.
– Прекрасно. – С этими словами Ирэш ша-Тех призвал магию и, окутанный красным дымком, исчез.
К сожалению, все это подпортило мои планы. До самого вечера меня чуть ли не пытали, выясняя подробности! Зачем я понадобилась императору, что ему нужно и почему он столь жестоко обошелся с таким чудесным и замечательным Эндаром Кройтеном. На что я, порядком утомившаяся за день, уже не выдержав, ответила: «Вы осуждаете действия его величества?» Ректор сразу пыл поубавил. Просчитывал, наверное, насколько я важна императору и не захочет ли он наказать всю академию за плохое обращение со мной. С одной стороны, кто я такая, чтобы за меня вступался сам император? А с другой стороны, все видели, что действительно вступался.
Но я строила из себя дурочку, разводила руками и повторяла, что сама понятия не имею, что ему от меня понадобилось. Правда, очень хотелось соврать, мол, на самом деле я его двоюродная племянница, наконец-то обретенная. К счастью, от шутки удержалась. Мало ли, вдруг слухи поползут. Не приведи Темный, доползут и до императора. Он же тогда меня на кусочки порвет! Ну, наверное. И при этом бровью даже не поведет. Такое уж жуткое впечатление он производит.
Наконец ректору пришлось меня отпустить. Ни одного ответа он не получил.
На улице уже стемнело, и побег пришлось отложить на завтра. Не хотелось при первом же шаге за порог академии попасться на зуб какой-нибудь твари.
Остается последний день, отведенный мне на то, «чтобы смириться». Завтра все должно пройти
