в мирянина. Но старый священник не обращал на это внимания.
– Брат Лука уверен, что десницу украли мандеи, поклоняющиеся Иоанну Крестителю как Мессии. Знаешь, кто такие мандеи?
Виктор задумался, видимо пытаясь сложить логическую цепочку.
– Игумен Лука пишет, что на свадьбе были люди из сирийского города Маалула. Родственники жениха думали, что это гости невесты. А родственники невесты полагали, что это друзья жениха. Ничего удивительного. Так делают все воры на свадьбах.
– Да, скорее всего мандеи, – думая о своем и листая блокнот, согласился настоятель.
– Но почему они сказали, что из Маалулы? Какой им смысл раскрывать себя? Глупо. Может быть, сказали специально, чтобы запутать следы? – продолжал раскручивать цепочку Лавров.
Однако Емельян не слушал рассуждений Виктора и продолжал суетливо копошиться в своих записях.
– Вот! Нашел! – радостно воскликнул он. – Если эти преступники действительно из Маалулы, значит, есть надежда. Протоиерей Иеремей нам поможет! Ты встретишься с моим старым другом – братом Еремой, настоятелем монастыря Святых Сергия и Бахуса в Маалуле. Я с ним учился в семинарии. Ты можешь ему доверять.
«Угу. Старый друг. Что ж ты его имя так долго искал, Емеля?» – подумал Виктор, а вслух сказал:
– Бахус – это тот, который… – Он хлопнул себя тыльной стороной ладони по сонной артерии, изображая опьянение.
– Не богохульствуй, инок! – строго сказал Емельян. – Ты еще на территории храма, а уже ведешь себя как…
– Не обижайся, отец Емельян, – перебил его Виктор. – Я же должен маскироваться под мирянина.
Виктор, конечно, знал, что Бахус был солдатом, а за то, что стал христианином, его переодели в женское платье, чтобы унизить, провели в таком виде по городу, а потом бичами забили до смерти.
– Прояви уважение! Не ко мне, так хотя бы к святыням! – продолжал сердиться Емельян.
– А не проявлял бы – не взялся бы за это дело! – строго сказал Виктор, давая понять, что настала его очередь обижаться.
Повисла долгая пауза, в течение которой настоятель успел дважды мысленно вскипеть и дважды отойти. Затем он встал и подошел к пока еще иноку Ермолаю и обнял его.
– Ну прости. Прости, дорогой… Я же очень волнуюсь.
Так они и стояли несколько секунд – громадный Виктор и маленький пухлый настоятель с красным лицом.
– Бог простит. И я прощаю, – смиренно ответил инок.
– Да! И еще одно! – будто вспомнил Емельян, отстранившись от Виктора и посмотрев ему прямо в глаза. – Мандеи не признают Христа, считают его самозванцем. Так что будьте осторожны, Ермак…
С холодами, дождями, непогодой, заморозками всегда приходит уют. Инок Ермолай чувствовал себя в своей келье этакой букашкой в коконе. Пусть там хоть конец света за окном, а он в домике. Целый угол в келье «брата Ермака» занимала швейная машинка для кожи – подарок старшей дочери
